Граф Орлов и мелкий фюрер
Шрифт:
– Что смотреть будем? – бодро спросила Аня, отвлекая мужчину от, собственно, просмотра.
– Не знаю, - задумчиво откликнулся Саша, отметив про себя, что у девушки волосы в свете лампы рыжим отливают. Спохватившись, взялся за вилку. – А что ты хочешь посмотреть?
– Ммм… - протянула Аня, жуя помидорку из салата. – Мну… Я давно хотела пересмотреть «Barefoot».
– Не знаю такой, - признался Александр.
– Классный фильм, - оживилась девушка. – Про сумасшедшую любовь! И это не метафора, - она сипло хихикнула.
Это действительно не была метафора. Это был диагноз
На титрах Аня захлюпала носом.
– Эт-то… ттак миииилооооо, - всхлипнула она и обвила руками торс Александра.
– Очень мило, - согласился мужчина, хотя сам считал поступок парня из кино скорее отчаянным.
– Ну не плачь, - он погладил девушку по голове, лихорадочно соображая, что делать с этим пьяным несчастьем. Ну как можно улететь после двух бокалов красного полусладкого? Сам Александр после трёх чувствовал себя вполне бодро.
Аня продолжала плакать, сморкаясь в носовой платок со слоником.
– Она ведь осталась совсем-совсем одна. Маленькая-малюююююсенькая, одна!
Как-то незаметно впечатлительная фюрерша переползла со стула к Александру на колени и свернулась там клубочком. Граф, как истинный представитель мужского пола, не переставая повторял, что всё хорошо, и укачивал Аню, как ребёнка. Он удивлялся тому, как чутко девушка почувствовала всё, что было задуманно создателями фильма. Ведь действительно маленькая. Маленькая девятнадцатилетняя сумасшедшая… но сейчас куда важнее маленькая упившаяся трезвенница, которая начинает переворачиваться. Седлает колени Александра. Обнимает руками за шею и пьяно дышит ему в плечо. Мужчине стало не по себе. Не то, чтобы ему не нравилось… нравилось слишком сильно, и вот это было опасно.
– А я бы, наверно, сбежала, - промямлила Аня, касаясь губами тёплой кожи за воротником рубашки. Александр вздрогнул от неожиданности.
– А потом повесилась. Я без тебя не смогу, - проговорила девушка, уже запрокинув голову.
Она подалась чуть вперёд, но в результате съехала бёдрами ниже, и пришлось подтягиваться обратно. Александра от всех этих ёрзаний по встающему “самому дорогому” нехило перетряхнуло. Подлый организм хотел ещё.
– Какой ты краси-и-ивый, - протянула Аня, глядя в глаза мужчины с непонятным ему вызовом.
А потом она вдруг приблизила своё лицо к лицу Александра, жадно осмотрела, задержавшись взглядом на губах, наклонила голову и буквально впилась в эти жёсткие бледные губы.
Александр хотел и боялся ответить на смелый поцелуй. Это же Аня, милая скромная Аня, ведь нельзя же. “Но ей ведь уже восемнадцать” - нашёптывал кто-то из тёмного уголка мозга. Мужчина отмахивался от крамольного шепотка, но… хулиганка опять съехала вниз по телу Александра, он опустил руки с девичьей спины на ягодицы, чтобы придержать…
Понимая, что происходит что-то неправильное, Александр уже не мог остановиться, желание захлестнуло разум девятым валом, сметая сомнения и запреты. Зачем останавливаться, если Ане тоже хорошо? Если она тоже хочет? Он чувствовал, как вставшие соски трутся о его кожу через ткань футболки и рубашки, ловил заполошное дыхание и сжимал, гладил, ощупывал ягодицы, уже забравшись руками под серые штаны. Мужчина всё же помнил, что рядом с ним создание невинное и неискушённое, но это знание больше не пугало, а странным образом притягивало. Что ж, он всему научит, всё покажет…
Пальчики на его плечах сжались, выдавая томное напряжение, в котором пребывала Аня. Александр положил свои ладони так, чтобы крепко обхватить бёдра, и сдвинул тело девушки чуть назад, а потом вернул обратно. С шумом выдохнул. Аня, видимо, тоже получила много интересных ощущений. Девушка распахнула глаза и снова коротко простонала. Следующему движению она подалась навстречу, послушно изгибаясь и целуясь до опухших губ. Аня плавилась. Она горела изнутри, как свеча, и таяла, как воск. Затуманенный вином мозг ясно осознавал лишь одно: она желанна, она любима, и в этом ничего не нужно менять.
Александр горел тоже. Он загорался от Аниных рук, от её тёплой нежной кожи, от смелых и страстных поцелуев и покорности. В конце концов, в мире, где случается столько всего невероятного, чудесного и страшного, самое важное - пылаешь ты или просто тлеешь…
Мужчине становилось всё труднее дышать: казалось невозможным впустить в лёгкие раскалённый воздух. Хотелось никогда не выпускать из объятий родное существо, подарившее удовольствие. Наконец, Александр почувствовал, как напрягается всё тело, мышцы судорожно сокращаются, а сердце начинает стучать в горле. За напряжением пришла абсолютная расслабленность. Александр длинно выдохнул и обнял Аню, случайно задрав её футболку до лопаток. Девушка, тонко уловив изменение его состояния, распласталась по горячему телу ленивой медузой. Её сердце тоже стучало часто и неровно.
Это был миг единения не тел, но душ. Было тихо, спокойно, и не нужны были никакие слова. Но миг короток, и следом за ним на пару пролился поток глупых мыслей и неуместной неловкости. Благословенный туман исчез, оставляя их на растерзание страхам и сомнениям. Аня рассматривала бежевую ткань повлажневшей рубашки Александра и не хотела поднимать взгляд. Что она сделала? Что он теперь о ней думает? И что теперь со всем этим делать? Александр продолжал обнимать девушку, и рассуждения его тоже были невеселы. Воспользовался. Ведь воспользовался, так это выглядит со стороны! Напоил, обманул, совратил… а у него и в мыслях не было! Как исправить ситуацию? Что делать, если Аня сейчас возьмёт и заплачет? Всё же, в некоторых вещах она такая наивная…