Граф Рысев 4

Леха

Тихон весьма ловко набросил ей на плечи манто. Я же влез в пальто. И вроде бы до бывшего Машкиного дома недалеко, и пешком мы идти не собирались, а всё равно оделся. Мало ли, что может случиться. А на улице осень, и по ночам это чувствуется вполне отчетливо. Можно и отморозить что-нибудь очень нужное, если в одном костюме под дождь, к примеру, попадешь.

Маша весьма элегантно села на пассажирское сиденье. Хоть мы и решили ехать на её машине, за руль сел я. Просто потому, что захотелось, а жена не стала настаивать.

Доехали по-моему

мнению слишком быстро. Я даже не успел насладиться скоростью и автомобилем в целом, как вот он дом. Остальные гости, судя по тому, что подъездная дорожка пустовала, пришли пешком. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, в форте было очень мало машин. Их у нас в Ямске было немного, а тут и подавно.

Сусликов на этот раз решил сыграть роль радушного хозяина. Он встречал нас прямо напротив входной двери, вместе с женой Катериной. Той самой, которую капитан умыкнул из моего борделя. Она там певичкой хотела подработать, но доблестный Сусликов решил иначе.

— Вы последние, и мы, наконец-то сядем за стол. А то Катя мне даже перекусить не даёт, чтобы аппетит перед ужином не перебил, — заявил Сусликов, как только мы с Машей вошли в дом.

— Думаю, ты лукавишь, — я пожал ему руку, в то время, как женщины обнимались. — Катя тебе не давала есть, чтобы гостям хоть что-то досталось. Да и нетронутые блюда на стол выставить любой хозяйке хотелось бы. А не те огрызки, которые ты оставил бы после своего перекуса.

— Ты прямо-таки знаешь, что это были бы именно огрызки, — усмехнулся Сусликов.

— Конечно, Гена, я знаю. Ты когда-то во время прорыва гостил у меня, и я видел, какие именно ты огрызки оставляешь, когда добираешься до ваз с конфетами и яблоками.

— Вот, — Сусликов поднял вверх палец. — Приём пищи, это практически интимная тема и её нельзя поднимать при первом удобном случае.

— Да, брось. Маша в то время тоже у меня гостила, а твоя очаровательная супруга наверняка знает, как ты ешь. — Я вернул ему усмешку. — И только не говори мне, что ты весь вечер проторчал здесь, ожидая каждого своего гостя.

— Ну, во-первых, гостей у меня не так чтобы много. Так что каждого встретить вполне возможно. А, во-вторых, нет, я не торчал здесь, подпрыгивая от малейшего шороха в районе двери. Я просто проходил мимо, возвращаясь из кухни в столовую. Мы с Катей вместе возвращались, и тут вы приехали. — Ответил Сусликов. — Пойдёмте уже. А то скоро даже те немногочисленные гости, которых я пригласил, умрут с голода, и мы найдём только их трупы под столами.

— Угу, с протянутыми к столу руками, которыми они так и не смогли дотянуться до спасительной корочки хлеба, — прошептал я. Идущая рядом со мной Маша расслышала и не удержалась от смеха. Который ловко замаскировала под покашливание.

Мы с Машей и Катей прошли сразу в столовую, а Сусликов отправился в ближайшую гостиную, в которой мариновал гостей. Чтобы те аппетит нагуляли, не иначе.

Гостей было действительно немного. Пумов и ещё пара офицеров. Один

из них был с женой, второй смеясь представился, как законченный холостяк. Я их раньше не знал. Может быть, видел мельком, но знаком не был.

Прислуги, как и гостей у Сусликова было немного. Поэтому стол накрыли заранее. Если честно, всё выглядело так вкусно, что у меня слюнки потекли. Меня, конечно, не отгоняли от стола, как несчастного хозяина этого дома, но нормально поесть всё-таки не дали.

Только мы расселись на положенные места, как дверь в столовую открылась. Все головы, как одна повернулись в сторону двери. Вошедший Чижиков оглядел всех нас и глубоко вздохнул.

— Это хорошо, что вы все здесь. Мне всё меньше бегать по форту, — выпалил он с порога.

— Та-а-ак, — Сусликов так сжал в руке вилку, что у него костяшки побелели. — Что случилось на этот раз?

— Пескарёв сбежал от своей слишком деловитой супруги и паникующей дочери. К счастью, он сжалился надо мной и забрал с собой. Но, чтобы оправдать как-то свой побег, он объявил внеочередную тревогу. Представим себе, что произошёл прорыв третьего уровня. На построение, которое состоится через, — Чижиков посмотрел на часы, а потом вновь поднял взгляд на нас, — двадцать минут, должны присутствовать абсолютно все, включая курсантов. Включая девушек.

— Он что, с ума сошёл? — прорычал Сусликов.

— Сойдёшь здесь с ума, когда единственную дочь замуж выдаёшь, — философски проговорил Пумов, вставая и бросая салфетку на стол.

— Это не даёт ему право сходить с ума и втягивать в свои проблемы окружающих, — поддержал Сусликова холостой офицер. К своему стыду я не запомнил его имени. — А ты Чижиков плохо старался. Старался бы хорошо, Лизавету уже выдали бы за тебя замуж со всей возможной скоростью, и мы, наконец, вздохнули ы с облегчением.

— Ну, конечно, теперь Чижиков во всём виноват, — проворчал Марк, а его лицо пошло красными пятнами.

— Кто виноват, и что мы в итоге сделаем с виновником, потом выясним, — Пумов уже шёл к двери. — А если сейчас господа офицеры не поторопятся, то с Пескарёва станется нас всех скопом на гауптвахту отправить. Включая очаровательную Марию, — он скупо улыбнулся Маше.

— Здорово, что я ещё могу сказать, — протянул я. — Ты там в вечернем платье и туфельках на каблуках будешь блистать, — я покачал головой. — Не говоря о том, что в таких туфлях точно не добежишь до училища вовремя.

— И что ты предлагаешь? Переобуться? — Маша немного растерянно посмотрела на офицеров. Видимо пыталась понять чьи сапоги ей подойдут. К вечернему платью, ага.

— Машину забирай, — я махнул рукой. — Если господа офицеры потеснятся, то вполне уместятся в салоне. Я как знал пальто надел.

Она подбежала ко мне, и наклонившись, поцеловала в щеку.

— Женя, ты лучший, — прошептала Маша.

— Я знаю, вот только этот ваш Пескарёв уже меня начал выводить из себя. Когда у него эти заскоки прекратятся?