Граф Суворов. Том 13
Шрифт:
Взять в руки, раскрыть энергетический контур, высвободить верхние и нижние решетки для потоков праны, сформировать дополнительный внутренний контур который будет разрушен при сведении основного… следующий. Одна проблема — массово я делать так и не научился, хоть делать из активных камней инициированные теперь мог даже не глядя, одной рукой и на автомате. Но когда решили провести тестовую партию нервничал как мальчишка перед первым свиданием.
— Долбанет. — проговорил я, глядя на то, как в аппарат для инициации сел парень доброволец, из простых.
— Не должно. — успокоила меня Ангелина. — В крайнем
— В крайнем случае лечить будет некого, и мы еще и аппарата лишимся. — возразил я, с трудом сдерживаясь чтобы не вытащить парня назад. Но вот загорелась лампочка закрытия сферы, началась процедура активации, и через пару минут дверь с тихим шипением отворилась. Я задержал дыхание, но в тот же миг из аппарата вышел здоровый и довольный парень.
— У меня получилось! — довольно сказал он, показывая чуть светящийся амулет. Мельком взглянув на добровольца, со здоровьем у него все так же было в порядке, я сконцентрировался на камне. Да, мой, без всяких сомнений. Значит вышло?
— КИ-89556. — сверившись с документами проговорила ассистент. — Ваше высочество, это настоящий прорыв! Достижение мирового уровня!
— Погодите радоваться. — оборвал я всех присутствовавших. — Пусть парень в начале освоит базовые конструкты, а потом уже будем кричать о прорыве. Всех, кто будет проходить инициацию с камнями, прошедшими восстановление — под строгий учет и в спецгруппу. Лучших учителей им, пусть освоят материал поскорее.
— Хорошо, ваше высочество, всё сделаем. — ответила воодушевленная ассистентка. Я всё равно не стал пускать процесс на самотек, и лично следил за тем, как проходят инициацию студенты Суворовского училища. В начале это было продиктовано исключительно количеством добровольцев, но ближе к середине я решил, что за всё что им пришлось вытерпеть, эти ребята заслужили получить сильные камни.
Восстановленные же алмазы в основном имели большую емкость, а за счет расширения энергетического контура и пиковая загрузка у них оказалась выше. Повезло? Возможно, хотя тут скорее сказалась цена и общая доступность камней в императорской сокровищнице, ведь считалось что использовать их повторно невозможно.
В процессе я не бездельничал, и вместо того чтобы нервничать глядя на каждого претендента тщательно изучал их изменения. И у кадетов, и у резонаторов. К сожалению, понять как именно работает устройство у меня не вышло, слишком много помех, и с экранированием проводящим металлом была проблема, но несколько вещей удалось выделить из общей массы.
Во-первых, менялся как камень, так и человек. Тут вопросов не возникало, я отчетливо видел новообразованные энергетические каналы, идущие из большого круговорота через чакру огня к висящим на шеях амулетам-резонаторам. Примерно в том же месте, где у меня была чакра Звука. К слову, заодно стало очевидно почему резонаторы делают именно в виде медальонов, так было проще с ними работать на старте.
Во-вторых, интенсивность поля в котором оказывался инициируемый, достигала в определенные моменты такой мощности, что становилось совершенно непонятно, как они вообще выживали. Будь это чистый ненаправленный диссонанс, выходили бы инициированные уже с щупальцами и клешнями.
В-третьих — это совершенно точно было диссонансное воздействие, я не раз
— И аристократы, которые поколениями культивировали силу выбирая самых одаренных супругов для своих детей, выходит просто искаженные с удачным изменением, не допустившим бесплодия? — услышав мои аргументы проговорила Ангелина. — Но это же… чудовищно! Получается, что все наши дети, или внуки, превратятся в монстров!
— Нет, если они будут осваивать духовные практики. — ответил я. — Так можно контролировать не только изменения тела, но и эффективность резонанса.
— Остается только вопрос, а что было бы с остальными? — задумчиво спросила Мария. — Те кто не изучает техники, обречены на бесплодие?
— Не обязательно. — покачал я головой. — Помнишь выводок кабанчиков возле Вилюйска? Фертильные особи остались бы, вот только не факт, что они являлись бы людьми, и по поведению, и по образу мысли. А учитывая, что с каждым поколением одаренные все сильнее, то рано или поздно все станут такими как моя мать.
— Ты же сейчас просто хочешь нас напугать? — на всякий случай переспросила Ангелина. — Нет? Но это же…
— Да, это конец. Представь себе ребенка, который во время истерики, без всякого амулета, создает разрыв врат, из которого немедля лезут твари. — проговорил я, в наступившей тишине. — Или молодого парня, что в порыве бессильной ревности и ненависти проклинает весь мир желая ему поскорее сгинуть и тем самым…
— Мы поняли. — подняв ладони проговорила Инга. — Все умерли.
— Не все. — снова возразил я. — Твари останутся. И те, кто сумеет научится полностью управлять своими телами и резонансом в них. А еще те, кто превратит диссонанс из искусства и навыка в науку и технологию. Например, научится закрывать врата и блокировать эффект зоны.
— Если кто-то и может это сделать, так это Тесловцы. — поморщившись проговорила Мария. — Но идти к ним на поклон нельзя.
— Не то, чтобы нельзя — бесполезно. — ответил я. — Даже если они закроют одни врата, ограничат по распространению Польскую зону, это не решит проблему, а технологиями они делиться не собираются. Иначе во всем мире бы давно шла просветительская работа.
— Дорогой, ну вот как ты себе это представляешь? — удивленно посмотрела на меня первая супруга. — Признать, что между одаренными и искаженными нет никакой разницы, это всё равно что называть самых богатых, сильных и влиятельных людей уродами. Но даже не это главное, ты представляешь, что будет, если придется отказаться от использования резонанса в быту?
— Да, вполне. — усмехнулся я. — Это будет означать потерю дармовой и практически бесконечной энергии, а значит и крах всех экономик мира. Никаких больше летающих кораблей, только плавающие, как в начале прошлого века. Никакого дармового электричества, и гигантское количество угольных электростанций, от которых небо чернеет в безветренную погоду. Миллионы автомобилей, которые работают на газу и бензине, выбрасывая тонны углекислоты. Да, я всё это прекрасно представляю.
— Не дай бог жить в таком кошмаре. — проговорила Ангелина, поежившись.