Граф
Шрифт:
С момента начала штурма прошло полчаса.
Бояре этим попытались воспользоваться в полной мере, собрав возле дворца большую часть московского полка
— Тихо! — рявкнул Андрей в жестяной рупор, перекрикивая гомон толпы.
Люди замерли, уставившись на него. Видимо они не до конца верили в том, что он действительно здесь. Тем более, что следом вышла Царица, держа на руках наследника. Что только добавила веса ситуации.
Андрей же, не теряя времени зря, граф начал вещать:
— Злокозненно недруги пытались отравить Государя! Он, к счастью, жив. Чудом я успел! Царицу из-под замка вызволил. И лекаря-отравителя скрутил. Так что, если будет на то милость Божья, то удержится Государь на бренной земле. Лекарь тот собака, что приставлен к нему был, травил Государя нашего ядами. Понемногу.
И чем больше он говорил, тем сильнее в толпе начиналось роптание. Андрея многие знали. У него был авторитет и слава. И сомневаться в его словах мало кто решился бы. Но он — просто граф, а тут натуральные Рюриковичи пытаются распоряжаться. Да, душа у него тоже от Рюриковича, но… но… но рядом с Андреем стояла Царица и с нескрываемой ненавистью смотрел на бояр да князей, что несколько минут дурное всякое про графа сказывали…
— Посему приказываю схватить и посадить в поруб для дознания и суда… — прорычал граф, озвучивая волю Царя. Да с перечислением имен. Прямо глядя им в глаза. Точнее не всем, а князю Ивану Михайловичу Шуйскому, что стоял во главе заговора. — А ежели те станут противиться, то бить их смертным боем. И всех, кто за них вступится…