Графиня де Шарни. Том 2
Шрифт:
— Где она, где Австриячка? Где эта госпожа Вето? — загомонили разом человек пятьсот.
Это была страшная минута.
Жильбер понял, что в это мгновение наивысшей опасности власть человека бессильна и остается лишь уповать на милость Господа.
— Мужайтесь, ваше величество! — шепнул он королеве. — А доброты вам и так не занимать.
Какая-то женщина с растрепавшимися волосами, со сверкавшими — возможно от голода — глазами, размахивая саблей, выскочила вперед, прекрасная в гневе.
— Где
Жильбер взял ее за руку и подвел к королеве со словами:
— Вот она! Королева спросила:
— Разве я лично чем-нибудь обидела вас, дитя мое?
— Ничем, ваше величество, — отвечала простолюдинка, растерявшись от ласкового обращения королевы, а также поразившись величавому виду Марии-Антуанетты.
— За что же вы хотите меня убить?
— Мне сказали, что именно вы губите нацию, — окончательно потерявшись, пролепетала женщина, опускав саблю.
— В таком случае вас обманули. Я вышла замуж за короля Французского; я — мать дофина, вот этого мальчика, взгляните… Я стала настоящей француженкой, я никогда не увижу свою родину: стало быть, я могу быть счастлива или несчастлива только во Франции… Увы, я была счастлива, когда вы любили меня!..
Королева горестно вздохнула.
Женщина выронила саблю из рук и зарыдала.
— Ах, ваше величество! — всхлипывала она. — Я же вас совсем не знала: простите меня! Какая вы добрая!
— Продолжайте в том же духе, ваше величество, — шепнул королеве Жильбер,
— и вы не только будете спасены, но через четверть часа вся эта толпа будет у ваших ног.
Оставив королеву на попечении трех подоспевших гвардейцев, а также военного министра Лажара, появившегося вместе с толпой, Жильбер поспешил к королю.
Король только что столкнулся с такой же угрозой. Людовик XVI пошел на шум: в ту минуту, как он входил в залу Лей-де-Беф, дверь затрещала под ударами, и образовавшиеся щели ощетинились остриями кинжалов, наконечниками копий, лезвиями топоров.
— Отоприте! — крикнул король. — Отоприте — Граждане! — громко обратился к восставшим г-н д'Эрвили. — Зачем же взламывать дверь: король и так приказал вас впустить.
Тем временем засовы были отодвинуты, ключ повернулся в замке, и наполовину разбитая дверь, жалобно скрипнув, повернулась на петлях.
Господин Аклок и герцог де Муши успели подтолкнуть короля к оконной нише, а несколько находившихся в зале гренадеров опрокинули скамьи и свалили их перед королем.
При виде толпы, с криками, оскорблениями, завываниями заполнявшей зал, король не удержался и воскликнул:
— Ко мне, господа!
Четверо гвардейцев в то же мгновение выхватили сабли из ножен и выстроились по обеим сторонам от короля.
— Сабли в
В самом деле, приказание это было исполнено вовремя. Огромные сабли едва не вызвали вспышку.
Какой-то человек в рубище, с голыми руками и с пеной у рта, бросился на короля.
— А-а, вот ты где. Вето! — выкрикнул он.
Он попытался ударить короля ножом, привязанным к длинной палке.
Один из гренадеров, вопреки приказанию короля еще не убравший саблю в ножны, отвел удар.
Совершенно оправившись от испуга, король сам отстранил гренадера со словами:
— Не нужно, сударь! Чего я могу опасаться перед лицом своего народа?
Шагнув вперед, Людовик XVI величественно — чего никто от него не ожидал,
— с мужеством, дотоле ему несвойственным, подставил грудь под направленные в его сторону ружья, пики, топоры и ножи, — Тихо! — перекрывая немыслимый гвалт, раздался чей-то зычный голос. — Я хочу говорить.
Даже пушечный выстрел вряд ли был бы услышан в этой бушующей толпе, однако голос этот заставил всех смолкнуть.
Принадлежал он мяснику Лежандру.
Он вплотную приблизился к королю.
Его немедленно обступили со всех сторон.
В эту минуту какой-то человек возник, словно по волшебству, как раз напротив зловещего двойника Дантона; король узнал Жильбера; доктор был бледен, но спокоен.
Король вопросительно на него взглянул, будто говоря:
«Что вы сделали с королевой, сударь?»
Доктор в ответ улыбнулся, словно хотел сказать: «Она в безопасности, государь!»
Король поблагодарил Жильбера кивком головы.
— Сударь! — молвил Лежандр, обращаясь к королю. При слове «сударь», словно указывавшем на отрешение короля от власти, государь подскочил как ужаленный.
— Да, сударь.., господин Вето, я с вами говорю, — повторил Лежандр. — Вот вы и слушайте, потому что вы существуете на свете для того, чтобы нас слушать. Вы — предатель, вы всегда только и делали, что обманывали нас, да и теперь обманываете; но берегитесь! Чаша народного терпения переполнена, народ устал и от ваших заигрываний, и от ваших обещаний.
— Я вас слушаю, сударь, — проговорил король.
— Тем лучше для вас! Вы знаете, зачем мы сюда пришли? Мы явились требовать от вас санкционировать декреты, а также вернуть министров… Вот наша петиция.
Вытащив из кармана и развернув бумагу, Лежандр прочитал ту же угрожающую петицию, которую он прочитал раньше в Собрании.
Король выслушал, не сводя с него глаз; когда чтение было окончено, король, не теряя присутствия духа, заметил:
— Я сделаю все, что требуют от меня законы и Конституция.