Графиня на Новый год
Шрифт:
Словом, Эжения снова почувствовала себя собой, приведя в порядок свою внешность. На неё начали оборачиваться мужчины, с ней пытались знакомиться в кафе, в магазинах и просто на улице. Но сама девушка не желала никаких отношений и игнорировала подобные попытки. Хватит с неё мужчин! Ей нужно стать самостоятельной, финансово независимой — тогда она и подумает о личной жизни.
Глава 9.
Артём Кононов увлекся фотографией ещё в раннем детстве, когда дядя привез ему в подарок на день рождения "Полароид".
И вот сейчас его фотографии украшали собой самые известные журналы страны, а некоторые работы имели успех и за рубежом. Фотосессия от Артёма Кононова стоила столько, что вполне можно было купить квартиру в этом захудалом городке, куда мужчина приехал с вполне определённой миссией. После внезапной и трагической смерти родителей, Артём внезапно заинтересовался своей родословной. Отец не раз рассказывал им с мамой, что предки по его линии были из немецких баронов. Это было обычной семейной байкой, и мальчик Тёма не придавал словам отца большого значения.
Подумать только, понадобилось столько лет, чтобы уже взрослый мужчина вспомнил семейную легенду и попытался что-то выяснить — в память о погибшем отце. Расследование привела его сюда — в богом забытый городишко в глубине страны. Тут проживали его дальние родственники, у которых могли остаться какие-то старые фото, архивные записи, документы.
Колокольцевы проживали на окраине города, в типичной "хрущёвке". Артёму не составило труда разыскать их, благо навигатор работал без помех.
"Даже странно, — подумал мужчина, — что в такой дыре нет проблем со связью."
Дверь открыла женщина лет сорока в застиранном халате. При этом, её худое, бледное лицо можно было назвать "породистым". Кажется, это именно та родствнница, которую он искал.
— Изольда?
— Да, это я, а вы?..
— Артём Кононов, я вам звонил.
— Да, да, конечно. Проходите, — женщина, после секундной заминки, посторонилась, пропуская Артёма в квартиру. — Извините, у нас не прибрано. Не ожидали вас так рано.
Артём окинул взглядом тесный коридор, пол которого был заставлен обувью разных размеров. Тут и там валялись игрушки, а из дверей комнат уже выглядывали любопытные детские рожицы.
— Проходите, пожалуйста, на кухню, — пригласила его женщина, — чаю?
— Не откажусь, — ответил мужчина, доставая печенье в сувенирной коробке с изображением Москвы. — Это вам.
"Эх, знал бы, что тут столько детей, привёз бы побольше сладостей!" — с сожалением подумал мужчина.
Пока женщина накрывала на стол, явно чувствуя себя неловко под взглядом новообретенного родственника, пока она прикрикивала на детей, что не могли не сунуть свои любопытные носики на кухню, Артём думал. Стоит ли помочь
Так и не приняв никакого решения, мужчина устремил взгляд на хозяйку квартиры, которая как раз села за стол напротив него. Пить чай в тишине было бы странно, а потому они завели разговор о своих семьях. Артём поведал, откуда такой интерес к корням, а Изольда, приходившаяся его отцу троюродной сестрой, рассказывала о своём муже, который сейчас на работе, и о четверых детях, трое из которых дома, а четвертый, старший сын, в школе.
После чая они прошли в комнату, где хозяйка стала доставать и показывать старые семейные альбомы.
— Вот дедушка со своей сестрой, твоей бабушкой, — показывала Изольда, с которой они незаметно прешли на "ты". — А вот это — их мать. Её фамилия до замужества была Штаубен. А дед её являлся одним из сыновей немецкого барона, он иммигрировал в Россию еще в начале девятнадцатого века, если память меня не подводит. То ли до войны с Наполеоном, то ли после… А может, это было в конце восемнадцатого века.
Артём с благоговейным чувством держал в руках старинные фотокарточки: они имели не художественную ценность, но историческую. Память о его семье.
— Фотографий с тех времён, понятное дело, не осталось. — Продолжала женщина, — Но есть дневник прабабки, с перечислением всех родственников с обеих сторон. Только аккуратно, он уже почти развалился.
Изучив потрёпанную книжицу с пожелтевшими страницами и вылинявшими чернилами, Артём снял с плеча фотокамеру, без которой из дома не выходил, и сделал снимки как дневника, так и фотокарточек.
— Спасибо вам огромное, — искренне проговорил мужчина, стоя в дверях. — Я могу что-то для вас сделать?
Изольда лишь пожала плечами:
— Я же не за награду тебе всё это рассказала. Ты имеешь право знать, ты же родственник. Они и твои предки.
Артём кивнул, но про себя твёрдо решил, что выяснит, что необходимо этой семье — и сделает. Денег у него хватит. Может, организовать им переезд в Москву? Или поступление в хороший университет для старшего сына, который как раз в десятом классе учится? Время есть, он обязательно что-нибудь придумает. Ну, а пока — в гостиницу, чтобы систематизировать полученные данные и добавить новые имена в набросок семейного древа.
Глава 10.
Эжения сидела на диване, укутавшись в плед и наблюдала за работой робота-пылесоса. Конечно, все эти заменители человеческих слуг были весьма удобны — что стиральная машина, что посудомоечная, что пылесос — но поговорить с ними было нельзя. А это минус.
И если днём жизнь Эжении была вполне насыщена событиями и общением, то вечерами становилось тоскливо. Начинало остро ощущаться её одиночество в этом мире. И даже служанки, чтобы перекинуться с ней парой фраз, не было. Раньше Эжения и не понимала, насколько она была не одна, находясь в своём доме в столице Конкордии. Вокруг неё всегда были люди — доброжелательно настроенные люди, пусть она и платила им зарплату.