Графиня – служанка
Шрифт:
Магия-магией, а вот кровопотеря сама собой не компенсируется. Я старалась отпаивать рыжего по чуть-чуть вливая ему в рот самодельный гидратирующий раствор. Способ, конечно, такой себе, но хоть что-то. Мне не хотелось, чтобы он умер. Дело даже не в том серебрянике, просто когда умирают люди — это всегда тяжело. А когда на твоих руках — вдвойне тяжелее. Жизнь — прекрасна и удивительна, чтобы её лишаться.
Рыжему не становилось лучше, но самое главное, что не становилось хуже. Знать бы ещё, как у этих магов сила восполняется. Но, увы, справочников таких у меня в наличии не было и даже не предвиделось
Плотно закрыв за собой дверь, он посмотрел на мертвенно-бледного мужчину, затем на меня:
— Лара, что случилось?
Вкратце рассказала, что произошло, включая разговор с Робом.
— Не стоило его сюда приводить...
Я выпрямилась, сжимая в руках тряпку, которой вытирала следы крови с тела мужчины:
— Урок третий, дед Гонро.
Старик покачал головой, бормоча себе под нос:
— Научил на свою голову... Ладно, давай посмотрим, что тут... Маг, говоришь?
Я кивнула.
— Уверена, что сможешь поднять его на ноги?
— Если не попытаюсь, сама себя возненавижу.
— Ясно. Ставь воду на огонь, попробуем выцепить твоего рыжика из рук костлявой.
— Он не мой!
— Раз взяла на себя ответственность за него, значит, твой. И спорить нечего, Лара.
— Простите, дед Гонро, — я пошла разжигать печурку, пока старик задумчиво перебирал свои запасы снадобий и трав.
Совместными усилиями подобрали более-менее подходящие настойки и оговорили, какие отвары стоит давать, учитывая предполагаемый объём кровопотери.
С первых заработанных денег сверх штрафа я приобрела у старьёвщика три ширмы, одну из которых, как и хотела, стала использовать, чтобы отгородить «умывальню», а за двумя другими спрятала ставшую собственной лежанку деда Гонро, которому давным-давно соорудили новую. К зиме в планах было заказать у плотника пару кроватей, но таких, чтобы их можно было по частям пронести в жилище и уже тут сколотить окончательно. Поэтому с рыжим пришлось поступить так же, как и старик в своё время со мной, когда болела — приставить лавку, примостившись рядом. Ширмы надёжно скрывали нас обоих от глаз внезапных посетителей, поэтому за лишние слухи можно было не беспокоиться. Хотя бы некоторое время.
Следующий день, да и несколько последующих прошли без особых изменений. Рыжий по-прежнему не приходил в сознание, даже не стонал и не шевелился. Только Роб предупредил, когда возвращалась от Короля после беседы насчёт происшествия, что это, конечно, моё дело, кого у себя приютить, но если у Тёмного города возникнут из-за рыжего проблемы, то отвечать буду головой. Хотя бы деда Гонро не тронут — и то хлеб. Правила старик мне объяснил, дальше уже всё, своя голова на плечах должна быть,тем более что сама зарабатываю и нареканий ко мне до этого дня не было. Случай, когда меня нашли не в счёт.
Днём я забегала проведать рыжего, напоить очередным отваром и привести в порядок. Радовало, что рана и швы опасений не вызывали. Ещё мне казалось, что когда подходила к мужчине со свечой или лампой, ему дышалось чуть легче. Стихийник вроде Норы? Мне ведь рядом с водой становилось лучше, так,
Погода в Гренхолде была своеобразной: вроде только что жара была несусветная, как резко похолодало, то пыль стояла столбом, то вдруг ливни зарядили. Я по достоинству оценила кахрет, благодаря которому умудрилась избежать новой простуды после долгих стояний на продуваемом всеми ветрами месте. Король оценил мой образ «пятнистой девки» и по истечении недели решил поставить меня в новое место, сделав рокировку с одной парочкой Просящих. Внутри меня поднялась паника: а как же рыжий? Как долго придётся добираться до новой точки? Но пока мне давали четыре дня, чтобы присмотреться к двум улицам и внести свои предложения по поводу очерёдности их разработки.
Собственно, вечера так и протекали: между готовкой, обсуждениями с дедом Гонро нового поручения и ухаживанием за раненым. Так как все необходимые гигиенические процедуры выполняла сама, то не смогла не заметить, как потихоньку наливаются мышцы в его теле, становясь понемногу крепче и плотнее. Даже вокруг раны ушла отёчность. Деда Гонро, как и меня, смущало то, что рыжий до сих пор не пришёл в сознание. На всякий случай я оставляла некоторые метки, когда уходила, чтобы понять, двигался мужчина в наше отсутствие или нет, но они оставались нетронутыми. Поэтому оставалось только ждать. Дед Гонро посмеивался, что если бы рыжий пришёл в сознание, то уже сидел бы с нами за столом, так как аппетитные ароматы моих похлёбок и запеканок мёртвого способны поднять из могилы, не то что раненного с постели.
Мне оставалось лишь грустно согласиться, разламывая запечённую слоями с мясом и сыром картошку. Ради интереса даже подходила с дымящейся тарелкой к рыжему, но он так и остался недвижим: ни один мускул не дёрнулся, ни дыхание не изменилось. Но я не теряла надежды, продолжая вливать в него снадобья. Одежду рыжего я давно привела в порядок: выстирала, заштопала и сложила рядом с лежанкой на скамеечку. Что-то, что могло бы пролить свет на его личность, не обнаружила. Ну да, было бы смешно, если бы он взял с собой паспорт или нечто подобное, отправляясь блуждать по незнакомому городу. Такое обычно оставляли в укромном месте, лишь знать носила с собой бумаги.
Чужаки убрались из Гренхолда в тот же день, когда попытались его убить. Князь рвал и метал, пытаясь выяснить, кто посмел промышлять на его территории, и потихоньку вёл переговоры с соседними Тёмными городами. Личность рыжего выяснить не удалось: снял комнату у одной из сдающих свои дома хозяек, ходил по ювелирным лавкам и скупкам, особо ничего не покупал, но и не искал определённого, а в день нападения и вовсе съехал, никому ничего не сказав. В общем, не человек, а одна сплошная загадка.