Графиня Стефания - Начало...
Шрифт:
Вдруг мимо пронесся белый вихрь с криками «Посторонись!», заставив всех прижаться к стенке.
— Порша, что это сейчас было? — прошептала Богдана.
— Судя по голосу, это Стефания…
— А что это на ней одето? — спросила Порша.
— Что-то белое, какое-то платье…
— Порша, очнись! Мы должны были помочь ей одеть свадебное платье…
— Тогда что на ней одето? И зачем она покрыла голову? — в ужасе переглянулись Богдана и Порша.
— Ваша Светлость, мы не можем больше ждать. Гости нервничают, невесты
— Вы правы, больше ждать нельзя, — ответил он, оборачиваясь к гостям. Его взгляд скользнул по сидящим в первом ряду Софии, Зорине и Ореону. Среди десятков сочувствующих взглядов он искал только три пары родных глаз, наполненных слезами. Улыбнувшись им и положив руку на сердце, он попрощался.
Найдя в толпе ожидавшего его Расула, Ахмед быстрым шагом направился к выходу.
— Ахмед Абу Рори, а ну вернись туда, где стоял! — раздался громкий крик, пронзая тишину. От неожиданности он застыл на месте.
— Немедленно вернись и женись на мне! Ты меня слышишь? — её голос звучал с таким напором, что Ахмед почувствовал, как сердце забилось быстрее. — Я клянусь, ещё один шаг — и я обрушу эти небеса тебе на голову!
— Прости, что я опоздала… — с горящими глазами и лёгкой улыбкой, она направилась к нему, игнорируя взгляды приглашённых гостей. — Просто Величество и Милашка ещё не научились делать свадебную прическу, а про платье я вообще молчу…
Подойдя ближе, она положила руку ему на плечо.
— Я не нашла никого, кто мог бы мне помочь… Ты представляешь, в таком огромном доме… все куда-то пропали, я бегала, искала… Ахмед…
Улыбка счастья осветила его лицо, когда он с облегчением выдохнул, отпуская напряжение последних минут. Обернувшись, он встретил её взгляд — в этих глазах были любовь и бесконечная преданность. Больше ничего не имело значения, кроме того, что она была рядом.
— Стефания, ты как всегда? Ты умудрилась опоздать на собственную свадьбу… — произнёс он с озорным прищуром.
— Да, — пожала плечами она.
— Стефания… ты, ты в ночном халате? — с удивлением спросил он, рассматривая её.
— Он белый… — прошептала она, смущаясь.
— Стефания, у тебя шторка под короной… — поддразнил её Ахмед.
— Это вуаль… — ответила она, тихо.
— Стефания, это штора с твоего окна…
— Ахмед, а ещё я потеряла туфельку, и вместо цветов у меня лопоухий в руках! — с улыбкой погладила она смеющегося кролика.
— Так ты женишься на мне, или я пойду? — махнув головой в сторону террасы, растерялась Стефания. Одной рукой она отпустила величество, второй всё ещё держала шторку с короной, пытаясь придать ей вид свадебной вуали.
Ахмед, прищурившись, через секунду прорычал:
— Только попробуй, и я сам обрушу эти небеса на землю, если ты сделаешь хоть шаг в сторону! — Он быстро подошёл, притягивая
Король, чертыхаясь, потянул тяжёлую корону, запутавшуюся в ткани, и с раздражением, но с грацией, направился в сторону Зорины и Ореона.
— Пообещай мне, Стефания, что ты останешься такой же, сумбурной и непредсказуемой до конца своих дней. Удивляй меня, люби меня, пугай, разочаровывай, радуйся вместе со мной, следуй со мной рука об руку, вместе навсегда! — прикоснувшись лбом к её, он готов был кричать от счастья.
— Обещаю! — прошептала она.
— Пообещай мне, Ахмед, что даже через сотню лет ты не оставишь меня?!
— Обещаю, пока смерть не разлучит нас! Но даже там, у судьбы на краю, знай, я тебя люблю!
За два часа до этого…
— Джамиль, ты моя страсть и боль, ты мой огонь, сжигающий всё на своём пути… — не успела она договорить, как его губы накрыли её в обжигающем поцелуе.
Уперевшись руками в его грудь, она попыталась оттолкнуть его.
— Нет, Джамиль, остановись! Я пытаюсь сказать тебе, что не готова вновь и вновь сгорать от болезненной страсти. Я не готова каждый раз оглядываться и гадать, что на этот раз я сделала не так. Я не хочу проснуться однажды утром и найти очередную записку на подушке.
— Я такая, какая я есть, — продолжала она, сжимая кулаки. — Я бегу на помощь к любому, кто в ней нуждается. Для меня неважно, какой статус занимает человек, и есть ли он у него вообще. Я могу утром, засучив рукава, чистить денник, если потребуется помощь, а вечером надевать корону и собирать совет.
— Джамиль, я хочу просто любить и быть любимой…
— Стефания, в тебе говорит обиженная женщина. Я обещаю тебе, что больше никогда не совершу подобных ошибок. Я обещаю тебе…
— Нет, Джамиль, нет. Ты так и не понял, я больше не люблю тебя. Мне не нужна такая любовь…
— Стефания, но наши дети?
— Джамиль, я благодарна тебе за те годы, что мы были вместе. Я благодарна тебе за наших близнецов. Я ни в коем случае не собираюсь помешать тебе познакомиться с ними, узнать их, приезжать к ним. Я хочу, чтобы ты присутствовал в их жизни…
— Стефания…
— Джамиль, прости, но тебе пора… — отвернувшись от него, произнесла она, её голос дрогнул, но она старалась держаться.
— Стефания, но я ведь…
— Нет, Джамиль, нет. Пойми, прошлого не вернуть. Там, внизу у алтаря, меня ждёт мужчина, тот самый, с которым я готова прыгнуть на дно, не боясь разбиться. Который любит меня только за то, что я такая, какая есть, — она взглянула вниз, на утопающий в цветах сад, где неторопливо прогуливались гости, и улыбнулась. Пусть прошлое останется в прошлом. Отныне она не будет оглядываться назад.