Графиня Затерянных островов
Шрифт:
— И всё? — спросил Николя
Джули ещё сильнее поджала губы, всем своим видом демонстрируя, что больше ничего не скажет, пока с ней не рассчитаются.
Том явно устал ждать и несмотря на запрещающий жест Николя, выложил из кармана 100 лировую банкноту. Джули продолжала сжимать губы. Николя уже начал заводиться, это было заметно по его расширившимся ноздрям. Но Том выложил ещё две банкноты такого же достоинства и Джули, улыбнувшись, быстро сказала — Она будет ждать в таверне «Белый гусь» и сегодня последний день.
— Всё? — жёстко спросил Николя
— Всё — сказала Джули, а про себя подумала, — что никакая
Мужчины молча вышли и сели в коляску.
— Да-а— протянул Николя, никого время не щадит, но как была дура и жадная су… а так и осталась.
— Поедешь в «Гуся»? спросил Тома
— Конечно, поеду, — и на встречу пойду, один
— Не дури! Никуда ты один не пойдёшь!
— Пойду, потому как, если это тот человек, про которого я думаю, то это для всех очень большой риск
— Ну хорошо, не хочешь говорить, твоё право — вдруг согласился Николя, а сам подумал — убить, и дело с концом, а то, судя по всему, это что-то некриминальное, и поэтому дурно пахнет. Николя всегда держался подальше от всех этих политических игрищ, и сейчас решил сделать всё, чтобы и друга не было шанса в это снова впутаться.
Глава 8. Таверна "Белый гусь"
Столица Корции — Риза. Иза
В столицу мы приехали не только чтобы найти Тома, но и разобраться со следственными документами по делу Изы.
Гастон Папир, наш ушлый поверенный, посоветовал обратиться к инспектору тюрем, минуя архивы и даже черканул коротенькую записку, в которой уведомлял вышеозначенного господина, что нам можно доверять и мы знаем «правила игры». И это я снова про лучшее средство коммуникации (деньги, если вы помните).
Инспектор тюрем, господин Борский был человеком тучным и глубоко семейным. А семья инспектора состояла из супруги и четырёх девиц на выданье, что, как известно, дело весьма для отцов затратное, потому как на девиц без приданного спрос, увы, небольшой.
В общем, мы нашли друг друга. Я представилась господином Фоам, представителем банкирского дома Фоам энд сан и действую по поручению одного из наших клиентов. Мне поручено узнать, что случилось с девицей Марой Лурье, которая являлась совладелицей предприятия нашего клиента. И наш клиент готов вознаградить того, кто сможет предоставить достоверную информацию о местонахождении Мары Лурье или документальное подтверждение смерти.
— Ох, уважаемый господин Фоэм, вы пришли по адресу — радостно закивал головой господин Борский и добавил, уже грустным тоном, — к сожалению, Мара Лурье умерла в тюрьме Рок, но я очень хорошо помню эту историю, тем более что она сопровождалась весьма странными обстоятельствами.
— Могу ли я узнать, что это были за обстоятельства — задала я вопрос
— Да, конечно — ответил господин Борский и выжидательно на меня посмотрел
Меня озарило! Я же забыла про «вознаграждение».
— Господин Борский, наш
Судя по тому, как участилось дыхание господина смотрителя тюрем, с суммой я угадала. Но решила сделать «контрольный» выстрел
— И ещё сто тысяч лир за информацию о сопутствующих обстоятельствах
— Разумеется! — вскричал господин Борский — Это более чем справедливое желание. Тем более что о каждом заключённом у нас хранится папка с его делом.
— Итак, — подтолкнула я господина Борского, — мы с вами остановились на странных обстоятельствах…
— Да-да, понимаете, камера госпожи Лурье находилась в нескольких метрах от камеры другой заключённой, в которой содержалась графиня Градиент, обвинённая в убийстве своей семьи, не спеша начал говорить инспектор, — так вот, после смерти госпожи Лурье мы обнаружили, что между камерами есть проход, достаточно широкий, чтобы можно было через него проползать из одной камеры в другую. Но дело в том, что графиня была весьма слабосильной и болезненной. И обе женщины не обладали силой, потому что при входе в тюрьму Рок стоит артефакт, который лишает силы любого человека, да и стены тюрьмы сами по себе являются артефактом. Именно поэтому там служат только простаки, и высокие гости не заходят в тюрьму.
«Но кто-то же сделал этот проход?» — спросила я.
— Да, вы правы, видимо, заключённые смогли объединить свои усилия и совершили практически невозможное. Возможно, они готовили побег, но вмешалась судьба, и госпожа Лурье умерла.
— А что же случилось с графиней Градиент? — спросила я, стараясь не выдать заинтересованность.
— О! а вот здесь самое интересное! — воодушевлённо воскликнул господин Борский, — она, видимо, думала, что сможет сбежать, и влезла в саван умершей Лурье. Как у неё получилось, что стража не заметила наличия живого человека в…, простите, в мешке. Ну понимаете, на острове Рок, каковой весь и является тюрьмой, нет кладбищ. И заключённых хоронят в море. Им привязывают тяжёлый груз и бросают со скалы. Поэтому я уверен, что графиня Градиент тоже умерла.
— Об этом происшествии, вероятно, составлены какие-то бумаги? — спросила я, изо всех сил сохраняя безразличное выражение на лице
— Да, конечно, составлен акт о смерти, вдруг кому-то понадобится документальное подтверждение.
— Да-да, ну мир праху покойной! Давайте вернёмся к бумагам.
— О! Простите, что я вас отвлёк своим рассказом
— Да что вы! ваш рассказ показался мне весьма любопытным — вежливо проговорила
— Ну хорошо, пройдёмте в архив, и я покажу вам бумаги касательно госпожи Мары Лурье.
И мы пошли по длинным коридорам к архиву.
Инспектор не покривил душой, говоря, что все бумаги в порядке, всё было разложено по полкам в алфавитном порядке и аккуратно подшито в папки. Получив доступ к секции по тюрьме Рок, я, посмотрев, что инспектор уселся в кресло и не обращает, ну или делает вид, что не обращает на меня внимание, я, прежде чем начать листать папку по Маре, вытащила с полки папку по делу графини Градиент.
Тем временем инспектор Борский, конечно же, заметил, что алдонец взял папку и по графине, но сделал вывод, что того так заинтересовал его рассказ, что ему стало любопытно.