ГРАФОМАН
Шрифт:
На мне уже были надеты спортивные гольфы, кроссовки «Найк», джинсы и черная футболка. Теперь я натянул поверх нее черную джинсовую рубашку с длинными рукавами и застегнул ее под самым горлом.
Моя грудь напряглась, легкие словно сжало тисками. Так бывало всегда, когда мне предстояло выйти на свет. Я знал, что это чисто психологический эффект, но легче мне от этого не становилось.
Даже в своей броне из одежды, намазанный лосьоном и в очках, защищавших глаза от солнца, я изрядно нервничал, оказавшись
Заболев смертельной болезнью, всегда удивляешься: почему заболел именно я? Мне же приходится удивляться, почему моя судьба выпала именно мне? Я никуда не смог уйти от писательства. Слишком много совпадений.
Я не чувствую себя обязанным выглядеть мудрым. Мне нравится, что я в жизни ни за что не держусь. Я недостаточно наивен, чтобы вообразить возможность опоры. Я боюсь прожить случайную жизнь.
Против своей воли я вдруг увидел человеческую жизнь всего лишь как цепочку навязанных неизвестно кем причин и следствий…
На самом деле никто не знает пределов, после которых сломается.
Пусть все начнется со странных слов: я не готов отдать себя жизни.
Очень важно суметь отказаться от мечты во время. У меня не получилось. Я не позволю себе стать другим человеком.
Я смешон. Но почему мне совсем не хочется смеяться?
У меня никогда не возникало желания участвовать в том, что происходит вокруг меня. Разве я должен верить окружающей меня лжи? Я запутался в паутине слов.
Мне необходима моя война. Не следует бояться результата своих действий. Для меня важна моя борьба. Я пишу тексты, которые никому не интересны. Мои тексты понятны только мне.
Я черпаю поводы для радости там же, где и все другие люди, но, помимо этого, заглядываю в такие уголки, где догадается пошарить далеко не каждый.
Ленивый редкий дождь барабанит по пластиковому навесу автобусной остановки. Мимо проезжают машины, люди забиваются под навес, серые лица усталые и угрюмые – на работу, с утра, в такую поганую погоду.
Некоторые из нас живут прошлым, а остальные будущим, которое никогда не наступит. Вся трагедия человеческой жизни заключается в том, что люди – подавляющее их большинство – не могут реализовать свои мечты и желания.
6
Я люблю луну. Она светит, не обжигая. Она высвечивает красивое и скрывает уродливое.
В моей жизни нет ничего великого и героического, в исторических хрониках мне не отведут ни строчки. Зато я сам себе хозяин, сам распределяю время и решаю, за какие дела браться, за какие нет. Мне не нужно изворачиваться, заискивать, совесть моя чиста.
Что о себе боятся рассказать другие люди? Все вокруг талантливее меня. Я не знаю, как мне избавиться от ощущения своей бездарности. Самое худшее легко становится
Мне очень сложно отделить себя выдуманного от себя настоящего. Нужно уметь различать фантазию и действительность.
В моей жизни для меня нет ничего более важного, чем мои иллюзии. Я – мой единственный жизненный опыт. Другой жизни у меня уже не будет. Я очень старательно выстраиваю свою жизнь по своим странным законам.
Странность моего взгляда на мир – это почти обязанность. Я перестал удивляться своему несовершенству. Я изуродован попытками жить.
Жизнь естественна только в виде провокации Бога.
Я пытаюсь взорвать этот мир словом. Взорви его иначе.
Мне необходимо прятать свой мир от всех. Я знаю, что слова ведут меня к пропасти. Когда мир падает в пропасть, глупо стараться удержаться на краю.
Иногда радость – это предательство. Я знаю о странности своего отношения к жизни. Все мои размышления сводятся к мысли – жизнь – трагедия.
Я так живу. Мне нравится уметь быть странным. Я не намерен уступать себя реальности.
Слово – это действие. Слова важнее действий.
Моей натуре свойственна вера в чудеса. Почему бы не поверить в еще одно?
Я верю в чудеса, но еще больше я верю в то, что они нам очень нужны.
Утром я продолжу жить в выдуманном мною мире, будучи пленником самообмана, когда знания о правде и реальности спрятаны в дальнем уголке моего разума. Возможно, бремя этой тайны станет слишком тяжелым, чтобы продолжать нести его. Возможно, нити, которые крепко-накрепко связали все в узелок, начнут рваться. Где-то, опять же подсознательно, я, наверное, решил прекратить жить в этом странном состоянии обмана и тайны.
Я не уверен, что понимаю других. Я даже себя не понимаю. Мне хочется исправить себя, как ошибку.
Меня злит моя беспомощность. Мне нравится, когда меня что-то злит.
Я не хочу смеяться. Улыбка всегда причиняет мне боль. Я себя веселым не помню.
Слова – это стены, которыми я окружаю свою реальность. Иногда нет ничего важнее слов. Я очень старательно прячу свой мир от окружающих людей. У моей жизни не может быть других подробностей. Каждый человек вынужден что-то терпеть. Я терплю себя.
Я никогда не был умен. А перестал сожалеть об этом только сейчас. Все смотрят на меня с сожалением. И я не смотрю на себя иначе.
Я боюсь стать таким, каким описываю себя. Словами нельзя ничего объяснить. Слова выдуманы для приговоров.
Человек всегда стремится убить своего Бога. Для человека реален только мертвый Бог.
Бог равнодушия – единственный Бог, которого достоин человек.
Я не осуждаю вас за то, что досталось вам даром, хотя и завидую.
Живут другие. Я могу лишь писать. Я чувствую обреченность своего творчества.