Грань бездны
Шрифт:
Легче всего сносили всю эту тягомотину Малабонита и Физз. Про последнего и говорить нечего. Ящер как пролежал доселе семьдесят лет на крыше рубки, так и продолжал там лежать и млеть на солнце, невозмутимый, словно камень. Разве что на ночную охоту не выходил, поскольку охотиться здесь ему было не на кого. Долорес же наши с де Бодье регулярные подъемы не касались. Она успевала высыпаться ночью, поэтому днем чувствовала себя относительно бодро и занималась разной мелкой работой вроде починки обуви, одежды или оружия.
Не знаю, выдержал бы
Все началось с внезапно забеспокоившегося Физза. Повернувшись мордой к прицепу, варан взъерошил чешую, заскреб лапами по палубе, замотал хвостом, раззявил пасть и зашипел так, как обычно предупреждал нас о приближении опасности. Мы с Гуго лишь пять минут назад перегнали «Гольфстрим» на новое место и еще не успели задремать, поэтому сразу расслышали знакомые тревожные звуки.
– Тфарь! Супастая полсущая тфарь! – негодовал Физз, чередуя шипение с противными свистящими выкриками, от которых у меня всегда по коже пробегали мурашки. – Хоманта, потъем! Орутия х пою! Сенатор, полный фперет!
То же самое я скомандовал механику полминуты спустя, когда вбежал на мостик, а Гуго – в моторный отсек. Кого бы ни учуял ящер, нельзя, чтобы враг атаковал нас стоящими без движения. Ведь тогда наше главное оружие против угрозы извне – шипастые многотонные колеса – не причинит ему вреда.
Едва «Гольфстрим» тронулся и начал набирать скорость, как рядом с тем местом, где он только что стоял, взялся быстро расти курган из коралловых обломков. И еще до того, как он вымахал выше человеческого роста, до меня дошло, что за тварь учуял Физз. Если, конечно, Сандаварг не обознался и подобные следы оставляют вакты, а не другое исполинское животное. Окончательно подтвердить или опровергнуть это мог лишь сам Убби, который уже спешил ко мне, хлопая спросонок глазами и растирая на ходу затекшую ногу.
– О великие Эйнар, Бьорн и Родериг! – воскликнул он, когда узрел вырвавшееся из огромной свежевырытой норы существо. – Мне выпала честь увидеть могучего вакта! И как не вовремя! Разрази метафламм эту проклятую дырявую землю, которая не даст Убби Сандаваргу сойтись со стражем Полярного Столпа в честном поединке!
Не знаю, что подразумевал северянин под честным боем, но лично я вряд ли счел его честным, даже сразись Убби и пес Вседержителей на арене амфитеатра. Мне хватило одного взгляда, чтобы определить: все виденные мной прежде изображения легендарного чудовища были далеки от истины. Во-первых, он оказался не таким огромным, каким я его представлял, но и не маленьким. Треть длины его десятиметрового тела составлял хвост. Да, что-то общее с вараном у вакта и впрямь имелось. Равно как и с собакой, но не обычной, а скорее бойцовской, наподобие азорского вардога.
С первым вакта роднили могучий хвост и четыре кривые мускулистые лапы, каждая из которых имела по три изогнутых толстых когтя.
От собаки вакту досталось поджарое тело, широкая грудная клетка, тупоносая морда и внушительная пасть, в которой я усмотрел добрых полсотни одинаковых и устрашающих зубов. Глаза у твари были мутные, маленькие и едва различимые, вместо ушных раковин торчали два шишковидных нароста, а нос являл собой лишь пару открытых продолговатых отверстий. А вот что усеивало черную шкуру монстра – густая, крупная щетина или покров из тонких игл, – я издалека не рассмотрел. Однако вовсе этому не расстроился, ибо дотошное изучение экзотической фауны никогда не входило в круг моих интересов.
Несмотря на мерзкий вид вакта, я его не слишком испугался. Ну выскочил он из-под земли неподалеку от нас – что тут такого? Ведь Убби уверял, что стражи Полярных Столпов не нападают на людей первыми. Да и отсутствие достоверных подтверждений этому тоже являлось веским аргументом в пользу слов северянина. Наверное, мы просто-напросто спугнули пса, пьющего на дне впадины иногаз, когда проехали прямо над ним, и он, решив, что это обвал, поспешил выбраться на поверхность. И теперь, когда все прояснилось, вакт разве что обиженно прорычит нам вслед, после чего мы мирно разойдемся с ним и больше никогда не встретимся…
Вылезший из норы монстр раздраженно ударил по «терке» хвостом и вперил в нас свои тупые, невыразительные глазки. При появлении виновника этого переполоха Физз взбесился настолько, что, вздумай я сейчас погладить его, он мог бы сгоряча оттяпать мне запястье. Ящер буквально места себе не находил, мечась по палубе и яростно шипя. Почти как моя живущая в Аркис-Патагонии третья супруга в тот день, когда она случайно прознала, что, называя ее «моей единственной», я, мягко говоря, лукавил. Расстояние между нами и вактом мало-помалу увеличивалось, и я смел надеяться, что еще немного, и он про нас благополучно забудет.
Не забыл! Напротив, весьма живо нами заинтересовался и припустил вслед за «Гольфстримом»!
Бегал страж Полярного Столпа, несмотря на свои габариты, довольно резво и напоминал при этом уже не собаку или варана, а кошку. Задрав вверх шипастый хвост, дабы тот не бороздил землю, тварь в несколько скачков настигла буксир и пристроилась к заднему борту трейлера, будто бы что-то там вынюхивая.
Памятуя о том, что не стоит злить вакта, стреляя по нему из баллестирады, я замешкался. А когда глянул в растерянности на северянина, обнаружил, что он тоже смотрит на пса Вседержителей, недоуменно наморщив лоб.