Грань. Выбор, которого нет
Шрифт:
— Могла бы и раньше это мне объяснить.
— Зачем? Ты ведь все равно продолжала бы пробовать, пока на собственном опыте не убедилась бы в этом.
— А миры, их тоже создают боги?
— Миры это и есть боги, очень древние боги. И они их не просто создают, они являются их сутью!
— Как это?
— Очень просто. Боги не могут умереть, поэтому, когда устают жить, они разделяют свою душу на крохотные частицы, осколки, из которых заражаются новые души и мир для них. Уникальный, как и его творец мир. А потом цикл начинается заново. Вселенная постоянно расширяется.
— Это удивительно!
— А ты ничего не говори. Я спать хочу — зевая и зарываясь в ещё горячие угли, проворчала Добби.
А вот я уснуть не могла. Меня не оставляло чувство, что в этом разговоре я упустила какую-то важную деталь. Я лежала, наблюдая за тем, как взмывают в ночное небо красные искорки пепла, перебирала мягкую траву под рукой и все думала. У меня есть дар… Дар, привязанный к душе. Если он часть меня, то должен где то находиться, как сердце, или любой орган. Добби говорила, что это индивидуально.
Я закрыла глаза, пытаясь почувствовать в себе что-то эдакое. Представила грань, эти звёзды, которые сливаются во множество линий и потоков окружающих меня. Я отдалась во власть своих фантазий и даже не сразу почувствовала, как в груди потеплело. Сначала я подумала, что это Добби решила протестировать меня в качестве подушки, но открыв глаза, поняла другое. У меня получилось!
Нет, я оставалась все на той же поляне. Была ночь, шумели ветви, кружили бабочки-мутанты. Вот только теперь все вокруг было опутано светящимися нитями. Словно вены они прорастали сквозь деревья и цветы. Я видела их даже уходящими в корни под землей. Волнами в окружении искристой пыли они омывали все вокруг, а каждое живое существо обрело свою искорку. У одних она была в груди, у других в голове, у бабочек я нашла ее в месте соединения крыльев, и каждый взмах делал ее на миг ярче. Все вокруг действительно было пропитано магией, и я смогла это увидеть! Что бы ни говорила Добби, а для меня одно это — уже чудо.
Я перевела взгляд на саламандру. Она все также спала в костре, скрутившись клубочком, как обыкновенная кошка. Ее искра была маленькой, но яркой и, конечно же огненно-красной точкой в основании шеи. Не терпелось попробовать открыть проход или хотя бы взглянуть на себя по-новому, но Добби оставлять одну не хотелось, да и не безопасно.
Засыпала я со счастливой улыбкой и мыслью о том, что хочу проснуться как можно скорее. А наутро подскочила так, словно мне под ухо положили будильник. Взбудораженная ночными экспериментами я тотчас же нашла тепло в груди и расфокусировала зрение. Миг — и день окрасился множеством радужных бликов и нитей. Я даже запрыгала от восторга. У меня действительно получилось! Стала активно тормошить Добби. Столько планов появилось на сегодня, ведь это мое открытие меняет буквально все!
— Вставай же! Просыпайся лежебока! — Добби лишь лениво перевернулась на другую сторону, проворчав мне что-то сквозь сон. А ведь ей вовсе не обязательно спать, для поддержания сил достаточно обычной подпитки от стихии!
Что ж, можно пойти и другим путем. С сестрёнкой всегда срабатывало.
— А завтрак уже заканчивается… — сказала я мягким тоном. — А какие вкусные ягоды у нас на завтрак сегодня… были.
На последнем слове, саламандра неожиданно, даже для меня, подскочила вверх, с возмущением попискивая.
—
Наконец-то она немного успокоилась и остановилась напротив меня со вселенской обидой в глазах. Я же развернула ладонь, в которой были сложены несколько крупных и сочных, а главное съедобных и не взрывающихся ягод.
— Я научилась видеть потоки! — сказала я, растянув улыбку до ушей.
— О-ф-лично! — прокомментировала Добби, не отрываясь от еды. — Теперь-то мы сможем открыть путь, вместо того чтобы слоняться по лесу стирая лапки?
— Эй! Ты ведь всю дорогу на моих плечах просидела! — с возмущением посмотрела на эту королевишну я.
— А ты думаешь, это так просто? Между прочим, шатает жуть как, да и ветки с паутиной прямо в мордочку. Фу…
Спорить с ней долго и глупо, потому как бесполезно, так что я нашла себе другое занятие. Расстелив на земле карту, я попыталась ещё раз проследить наш путь.
Вот лес около деревушки, почти неделю мы шли на восток и по моим прикидкам до небольшого городка на пересечении двух дорог оставалось несколько дней пути, может неделя, не больше. Спасибо ручьям и озерцу, которые помогли хоть как-то сориентироваться. Карта оказалась вовсе не так плоха, как мне подумалось с непривычки. Теперь осталось придумать, как настроить проход в нужное мне место. Расстояние не слишком большое, сил должно хватить. А вот знаний… Будем ориентироваться на воображение и самоубеждение. Авось сработает…
Я стала по центру поляны. В одной руке котелок, в другой узелок с вещами, на плече саламандра. Готова! Закрываю глаза, представляю точку на карте, городок Экхем. Маленький городок на перепутье, в который мне нужно попасть. Всей душой, всеми мыслями тянуть к теплому солнышку в груди, и почувствовав отклик, не глядя и не думая, делаю шаг вперёд.
В следующий миг, я чувствую, как теряю равновесие, заваливаясь вперёд. Глаза распахиваются, и я едва успеваю заметить перед собой стену, вовремя выставляя руки.
Ладони упираются в крупные шершавые камни серого цвета. Немного неровная кладка уходит рядами вверх на десяток метров, а под ногами шуршит каменная крошка напоминающая гальку. Отступаю назад, оглядываюсь и замечаю башню, видимо сторожевую, поскольку через некоторое расстояние над стеной возвышается ее точная копия.
Метрах в ста от меня — дорога и очередь из людей и повозок тянущаяся к городку-крепости. Хочется верить, что это и есть нужный мне Экхем, но даже если нет, результат мне нравится. Я впервые осознано создала переход! Переглянулась со спрыгнувшей на землю саламандрой и радостно подхватила ее на руки.
— У нас получилось! — сказала почему-то немного дрожащим, но радостным шепотом.
— Да, и мы даже живы! — тоже прошептала она, недоверчиво ощупывая лапками свои бока и шутливо мне подмигивая — Что делаем дальше?
— Хороший вопрос… — задумчиво пробормотала я поглядывая на ворота. — Хороший вопрос…
[3] Курвиметр — прибор для измерения длины извилистых линий, чаще всего на топографических картах, планах и чертежах.
Глава 5