Грань
Шрифт:
Я прошла около полмили и добралась до гористой местности. Деревья стали более редкими, земля состояла и з песка, мелких камней и глины. Это знаменовало горы. А значит и источники воды. Мое сердце радостно забилось. Значит, до ближайших городов №304 и №314 осталось не больше дня пути. Проследив взглядом по склонам, лежащим передо мной, я прикинула, что за день просто обязана пройти две мили. Это расстояние отделяло меня от желанного крова, еды и, возможно, от Мика. Я надеялась, что он идет тем же маршрутом, что и я. Если он повздорил с Милтонами, то захочет покинуть Канаду. Я буду цепляться именно за эту мысль. И больше ни за
Никогда ещё закат не казался мне таким красивым. В горах он был особенным. Небо окрасилось всеми тонами розового и красного, а жаркое Солнце, скрываясь за горизонтом, старалось отдавать земле самые красивые лучики. Оно как будто старалось задержать закат ещё на минутку, прося его не опускать занавес ночи и дать полюбоваться планетой. В такие моменты как сейчас мне казалось, что кроме меня никого больше нет в целом мире. Я чувствовала себя одинокой, но в то же время неописуемо свободной. Казалось, что нет тех, кому я должна подчиняться, нет тех ужасов, с которыми человечество сталкивается каждый день, нет боли, страданий, лжи. Есть только закат и я. А ещё огромная планета, с её прекрасными лесами, реками и горами. Я представляла себе, что нога человека не ступала на землю и не уродовала все, к чему прикасалась. Ведь, по сути, именно из-за людской жадности и жажды власти разгорелась война, из-за нас погибает некогда прекрасная планета. И, возможно, в один день она больше не увидит заката.
Выбрав раскидистое и крепкое на вид дерево, я взобралась на приглянувшуюся ветвь, частично спрятанную за зеленой листвой. Скоро лес начнет желтеть, передавая бразды правления осени. Можно считать, что сейчас я застаю последние дни зеленой листвы. Устроившись по удобней, я приготовилась провести ещё одну, и надеюсь, последнюю ночь в лесу. Сон не шел и я начала перебирать в голове самые приятные мысли и воспоминания, какие у меня только были. Большинство из них были связаны с Миком. Он герой, любимец девушек и мой друг. Это неоднократно вызывало зависть и нехорошие разговоры за моей спиной. Милтоны тоже решили, что я сплю с Миком. Господи, как же гадки воспоминания об их прикосновениях. Это были самые ужасные мгновения моей жизни. Я посмотрела на свои руки. Они все ещё были в засохшей крови Рена. Я внезапно разозлилась, и с остервенением принялась сдирать крупинки крови с кожи.
Спала я очень беспокойно, как в прочем и прошлой ночью. Меня страшили звуки в темноте. Я боялась, что это дикий зверь, а ещё хуже – Болезнь. С каждым шорохом я вскакивала и задерживала дыхание, чтобы громким вздохом не выдать себя. В моменты, когда я проскальзывала в сон, мне снилась бабушка. Её морщинистое лицо неизменно улыбалось мне, глаза светились любовью. А мне было стыдно и противно, что я не оправдала её надежд. Я не Вейн. Вейны – семья, отвечающая за свои поступки. А я сбежала, спасая свою шкуру. Я бросила все, что было дорого бабушке. Я не достойна её любви.
25 сентября, 2201 год.
Услышав крики на втором этаже, Нед поспешил туда. Мередит лепетала что-то о Кайли Вейн. Смотритель часто замечал девченку в городе. Слишком свободная, любящая правду. Такие долго не живут. Таким нет места в политике – их быстро устраняют. Ему она давно не нравилась, а теперь нарисовался отличный повод заткнуть её в какую-нибудь
В голубой гостиной внезапно стало тихо. Послышался звон бьющегося стекла гневный окрик и сдавленный стон. Нед пронесся по коридору и распахнул дверь. То, что он увидел, отпечаталось в его памяти навсегда. Окровавленное тело младшего сына лежало на полу. Он был полностью обнажен. Дерек лежал на разломанном столе. Его лицо было в крови. Красные брызги разлетелись по дорогому паркету.
– Боже, помилуй! Что же это, сэр. Бедные, бедные мальчики, - запричитала Мередит, хватаясь за голову.
– Заткнись, - рявкнул Нед. – Быстро за врачом! Поручи кому ни будь приготовить отдельную спальню для Рена.
Женщина бросилась за дверь, в коридоре послышались её сдавленные всхлипы.
Нед поднял тело младшего сына и волоком понес к свободной гостевой спальне. Из раны в боку хлыстала кровь, заливая ковры. Положив тело Рена на кровать, и прикрыв его наготу, Милтон бросился обратно в гостиную.
Дерек по-прежнему был без сознания. Нед отвесил ему пощечину по здоровой щеке и грубо поднял за ворот рубашки. Через несколько мгновений тот очнулся и сразу же зашипел от боли. Его лицо рассекали четыре пореза от стекла.
– Что здесь произошло? – крикнул Нед, яростно сжав предплечье сына.
Дерек поморщился и с трудом проговорил:
– Девчонка Вейн пришла узнать, что мы сделали с её дружком. Хотя, отец, мы нечего не делали! – пытался защищаться Дерек.- Мы гуляли, позвали парочку этих…деревенских шлюх. Микаель вдруг разозлился и убежал в лес.
– Тогда почему твой брат ранен? Чего вы добивались от нее? – спросил Нед и цепким взглядом смотрел на сына, пытаясь понять, врет тот или нет.
– Я сказал ей, что не знаю где её любовник. Она не поверила и разозлилась. Ну…а мы решили поразвлечься, раз Мик в отпуске, - Дерек грязно хохотнул. Но внезапно посерьезнел. – Стой, что значит « Рен ранен»?
– То и значит! – крикнул Нед и схватил сына за грудки.- Она вонзила ему осколок в бок. Он потерял много крови и боюсь, это очень плохо кончиться. Доигрался, а, Дерек?! Доигрался?!
Через полчаса Дерек вылетел из гостевой спальни, сотрясая дом своими криками.
– Я убью её! Уничтожу эту тварь! Она ответит мне за все! Ответит мне за смерть брата!
Он дотронулся до кровавых шрамов на лице и ухмыльнулся. Его взгляд таил в себе такую ярость, такую ненависть, которая не приносит ничего хорошего обидчикам.
– Если нужно, я обогну всю Землю, выйду за Грань, но найду тебя Вейн, - прошептал Дерек свою клятву, которую уже было не разрушить.
27 сентября, 2201 год
Утро встретило меня теплыми лучиками, пробирающимися сквозь листву. Я потянулась и слезла с дерева. Ужасно хотелось, есть, но я заставила себя забыть об этом и продолжать путь. Тепло утра было не единственным радостным событием. Вскоре я услышала негромкое журчание воды. Моей радости не было предела. На всех порах я помчалась в горной реке. Упав на колени перед водой, я позабыла обо всех невзгодах и всласть напилась. Мое отражение в реке изрядно подпортило нервы. На скуле расплылся желтый синяк, волосы выбились из косы и были похожи на воронье гнездо, глаза покраснели от недосыпания, а ключицы выпирали, выдавая мою вынужденную голодовку. Похоже, жизнь меня явно не готовила к четырехдневным бегам по лесу без оружия и провизии.