Гранд-адмирал. Превосходство

Модус Илья Сергеевич

— «Химера» боеспособна на семьдесят процентов, гранд-адмирал, — сообщил Пеллеон, бросив взгляд на корабли противника. — Они неплохо сражаются.

— У них было немало практики за последние годы, — заметил я. — Скажите, капитан, вам не кажется странным количество рейсов, которые осуществляют транспортные корабли?

Гилад внимательно посмотрел на отметки на тактическом экране. Затем долго и придирчиво вглядывался сквозь транспаристаль центрального иллюминатора на происходящее…

— Перемещают раненных, — заявил он, — подвозят грузы с поверхности.

— Я пришел к тому же выводу, — кивок головой в знак солидарности мнений. — Но происходит

кое-что более важное, чем простая ротация. Вы так не думаете?

Командир флагманского звездного разрушителя вновь занялся разглядыванием происходящего. Я мельком бросил взгляд на тактический монитор: до противника более трехсот единиц, а следовательно, и мы, и они находимся за пределами дальнобойности орудий друг друга. И все же, Бел Иблис продолжает столь странные транспортировки…

— Определенно что-то есть, — наконец выдал Пеллеон. — Курсирование транспортников… Оно какое-то странное.

— Именно так, — подтвердил я. — Давайте рассмотрим каждый из кораблей. Но прежде, «Химера» должна сбросить скорость до трети от крейсерской. Пусть они закончат то, что начали — от этого эффект будет гораздо интересным, — седовласый кореллианец отдал соответствующие распоряжения. — Итак, для начала возьмем дредноут «Гончая». Тот самый корабль, который в сражении не участвовал. Он был поврежден огнем «Черной жемчужины» капитана Вейна у Нью-Кова. Очевидно, что противнику не удалось ввести корабль в строй — только лишь заделать пробоины. Внутренние разрушения оказались слишком сильны, чтобы рискнуть кораблем и экипажем в сражении. Но, заметьте, — все шесть двигателей на корабле активны.

— Только половины артиллерии как не бывало, — подтвердил Пеллеон.

— Соответственно корабль уязвим, — продолжил я. — Но, что мы видим? С поверхности этой планеты к указанному тяжелому крейсеру прибывают транспортные корабли, которые стыкуются, а после этого, в течение какого-то времени находятся в таком состоянии, а вслед за этим, грузовые звездолеты отправляются к другому «дредноуту» или на поверхность.

— «Храбрость Браксанта», — прочел Гилад название индетификатора нужного корабля.

— Верно, — подтвердил я. — Последний в принципе превратился в некоторое подобие транспортного хаба. Но опять же, не стоит обобщать, капитан. Перед нами несколько логистических цепочек. Первая: планета — «Храбрость Браксанта» — планета. Вторая: любой из двух оставшихся, кроме «Храбрости Браксанта» тяжелый крейсер — и опять же доставка ведется на «Храбрость Браксанта». Третья: планета — «Пилигрим» — планета. Четвертая: «Пилигрим» — «Храбрость Браксанта». У вас есть предположение о том, что происходит?

— Они явно что-то доставляют с планеты на «Пилигрим», — заявил Пеллеон. — Исключительно только на него. Четвертая схема не пересекается с третьей — то есть используются разные стыковочные шлюзы. Можно предположить, что на «Пилигрим» что-то доставляется с планеты, а потом вывозится с корабля на другие звездолеты.

— Конечно, подобное можно предположить, — согласился я. — Однако если это подготовка к бою, то она нелогична. У них достаточно транспортных кораблей, чтобы доставлять необходимое на каждый из звездолетов. Да и грузить на «Пилигрим» груз, чтобы вывезти его тем же рейсом — как минимум глупо.

— Это две разные логистические цепочки, — напомнил Пеллеон. — То есть, они что-то доставляют на корабль, а что-то с него увозят. Какое большое внимание к одному «Пилигриму».

— Заметьте разницу во времени, которая необходима для доставщиков груза и тех, что что-то вывозит с корабля, —

посоветовал я. — У последних одно и то же, или же близкое к нему время, как и у грузовиков, которые либо вывозят что-то с двух других дредноутов на борт «Храбрости Браксанта». И такое же время необходимо на разгрузку челноков, которые пристыковались к последнему упомянутому тяжелому крейсеру. Любопытно, не правда ли?

— Очень, сэр, но пока что я не понимаю, что происходит.

— Все просто, капитан, — объяснил я. — Первая логистическая цепочка обеспечивает поставки чего-то ценного на «Храбрость Браксанта». Вторая и четвертая — вывоз аналогичного с трех других «дредноутов» ценного груза. Третья — доставку чего-то такого же важного, но уже на борт «Пилигрима». Итак, остается вопрос — что же это за грузы?

— И почему они доставляют их строго на всего два корабля, — поддакнул Пеллеон. — И как же эвакуация раненных на планету, на базу, которая наверняка лучше оснащена, чем корабельные лазареты, было бы куда как более прагматично.

— Уверен, они как раз именно этим и занимаются, — улыбнулся я. — Самое ценное противник доставляет на «Храбрость Браксанта». Уверен, что это информационные терминалы, хранилища данных и личные вещи членов кореллианского сопротивления.

— Так они эвакуируют базу! — воскликнул Пеллеон. — Доставляют все нужное на «Храбрость Браксанта», как на единственный из кораблей, который наиболее боеспособен и сохранил свой ход.

— А так же перемещают на этот крейсер экипажи с трех других «дредноутов», включая «Пилигрим», — прояснил я. — Вероятно они рассчитывают на то, что мы не поймем этих перемен, поскольку не знаем о природе их кораблей, считая их обычными тяжелыми крейсерами, а не из «Флота «Катана». Автоматизация позволяет сократить количество необходимого экипажа пости в восемь рас, но внутренние объемы корабля от этого изменились не сильно. Следовательно — даже если они разместят на одном звездолете такого класса экипажи всех четырех, плюс персонал базы — система жизнеобеспечения сможет выдержать подобную нагрузку какое-то время. Это мы проверили во время перевозки сверхклана ногри. А следовательно, их действия направлены не на то, чтобы превратить один дредноут в братскую могилу для всей группировки Бела Иблиса, а наоборот — спасти их. Что логично только в одном случае — если «Храбрость Браксанта» намеревается прорваться сквозь блокаду. И наиболее вероятный курс все тот же — мимо крейсера-тральщика. В противном случае, при попытке изменения орбиты или выбора другого направления, им или придется попасть под удар МЛА, корветов и звездных разрушителей, или же — дольше необходимого находиться в зоне искусственной гравитации, что дает нашим пилотам больше времени на уничтожение их двигателей. Значит, Бел Иблис будет прорываться старым курсом.

— Каким образом, если «Химера» и «Черный Аспид» блокируют им выход из системы прямым курсом? — усмехнулся Пеллеон.

В самом деле — каким? Что такого может противопоставить первоклассному имперскому звездному разрушителю «двойке» «Храбрость Браксанта»? Практически столетний тяжелый крейсер, не способный ни на быстрое передвижение на досветовой скорости, и уж тем более — не способный отбиться от «Химеры» в случае прямого боестолкновения, поскольку он один, а мой флагман, даже в поврежденном состоянии несет на своем борту половину эскадрильи TIE-перехватчиков, практически полную эскадрилью TIE-бомбардировщиков. Да, пришлось остальные отправить для блокирования орбиты, но это плата за ошибочность собственный расчетов.