Грани Игры
Шрифт:
— Да, приходил инквизитор. Расспросил меня, не было ли у нас в городке проявлений Темной стороны. Не замечал ли я порчи посевов, скота, а тем паче кого-нибудь из людей. Я честно сказал, что и скот, случается, болеет, и посевы весной градом побило. Но чтобы видеть за этим чей-то злой умысел, так нет такого. Ну, он водички попил, по поселку задумчиво взглядом провел, покивал себе чего-то и пошел дальше.
Тём только кривился, выслушивая этот "отчет" лица при исполнении.
— А когда всё это было.
— Так я разве не сказал? Третьего дня все
— Всего доброго.
Староста робко так помялся и спросил.
— У нас корова пропала. Вторая уже за неделю. Может странствующие рыцари помогут с поиском пропавшей скотинки бедным поселянам?
Дзынь! Мда, можно не смотреть. Это точно не квест всей жизни. Тём серьезно посмотрел на сотоварища.
— Берешь в качестве оплаты за помощь?
Игор незлобно огрызнулся.
— Отвали, а то сейчас и вправду приму задание от почтенного и пойдешь дальше сам искать своего инквизитора. Пешие маршруты очень хороши с познавательной точки зрения.
И, повернувшись к напряженно вслушивающемуся в беседу старосте, ответил:
— Извини, но мы, скорее, охотники за двуногими волками, так что тебе придется найти для спасения кого-нибудь другого.
— Вот и инквизитор сказал тоже самое. Как будто тут часто бывает кто-нибудь другой.
Уже не слушая сетования старосты, Игор уверенно ткнул пальцем в один из ранее намеченных городов.
— Предлагаю сюда портануться. По расстоянию как раз три дня пешего хода в нужном направлении. Можем попасть.
— Сам бы это предложил, если бы у меня была такая карта как у тебя. А так, конечно, поддерживаю.
— Жук. По карте отдельно поговорим. Шагай скорее. — Игор подтолкнул Тёма в разгорающийся овал портала.
Они попали.
Вышли из портала во дворе гостевого дома. Игор не изменял себе в точках привязки, а с другой стороны к чему ещё и привязываться, если не к общепиту?
В городке со смутно знакомым Тёму по той жизни названием Бернацца, перед кабаком стояла небольшая толпа.
Двое горожан, размахивая руками и прибивая пыль под ногами вылетающими при их "милой" беседе каплями слюны, пытались что-то доказать друг другу. Стоящий рядом десяток исключительно крепеньких мужичков, неловко переминался с ноги и на ногу, с каждым шагом медленно отодвигаясь от спорящих.
Игор с ходу пошутил дежурной по ситуации фразой.
— Что за шум, а драки нет?
Тём, в криках и в брани, допустимой этикой игры, выделил ключевые слова "инквизитор", "жена", "ведьмы", "распутник" и подмигнул товарищу.
— Я уверен, что знаю из-за кого весь этот сыр — бор. И если я прав, а я прав, то мы молодцы. Всё правильно просчитали. Логисты, ютить твою так!
Страсти в это время у спорящих накалились не по погоде.
Стоящий на дверях, бывший с огромной вероятностью хозяином заведения, не пускал внутрь разъяренного и обиженного горожанина и был более сдержан.
— Я бы только радовался на твоем месте, Ринальдо. Теперь ты точно знаешь, что твоя жена не ведьма, и никакого сглазу или порчи ни тебе, ни товару
— Мне лучше знать ведьма моя жена или нет, чем какому-то бродячему монаху. А если ты такой умный, пусть бы он проверял своими новомодными методами твою жену, а свою я сам проверять буду! Хотя, нет. Твоя жена такая страшная, что её и проверять не надо. Ты сам, наверное, уже десяток лет не проверяешь, потому что все и так видят, что она ведьма.
До этого громкий, но не перевозбужденный защитник дверей кабака, взревел раненым лосем и рванул с кулаками на своего обидчика.
— Брейк.
Игор успел встать между резво отпускающими тумаки друг другу горожанами. Появление между ними сильного и хорошо вооруженного норда отрезвило обоих. Тут же к Игору плечом в плечо стал и Тём.
— А в чём спор, уважаемые? Мне, как ученику мастера инквизитора коллегии инквизиторов Раттермарка известны все методы и способы, допустимые в определении ведьм и колдунов. Так, что я могу вас рассудить.
Первым, как ни странно, успокоился обиженный на инквизитора лавочник.
— Так это, мессере воин — ученик, приходит два часа назад моя жена и говорит, что была на исповеди у инквизитора и теперь полностью очищена и защищена от воздействия Темной стороны. А у самой глаза блестят, и дышит вся так неровно, как и в период моего к ней сватовства редко дышала. Но я и смекнул, что не все так благостно, как она рассказывает. Я ей тот час вчинил жесткий допрос с осмотром. Она в слёзы, а следы пальцев на бедрах есть. И вот я с помощниками, — он оглянулся на стоящих уже почти у ворот трактира парней, — пришел к монаху за правдой. А этот змей — он, обличая, ткнул пальцем в трактирщика, — меня к тому змею не пускает.
— Прежде чем мы перейдем к пониманию того, справедливо ли обвинение в адрес мастера инквизитора, ответь мне на один вопрос, уважаемый: принадлежала ли тебе жена всецело, всякий раз и сколько бы раз тебе не желалось, или нет?
Лавочник помявшись, ответил:
— Принадлежала каждый раз и без отказа.
— То есть, если ты всегда брал с неё все, в чем тебе была надобность, и что тебе нравилось, что ей оставалось делать с тем, что у неё оставалось в излишке? Дождаться пока оно испортится и станет приманкой для темной стороны или дать вовремя снять излишек тому, кто всю свою жизнь посвятил борьбе со злом во имя добра?
Пока лавочник переваривал услышанное, трактирщик первым сообразил о чем сказал Тём и радостно хлопнул истца по плечу.
— Вот видишь Ринальдо, я тебе говорил о том же, только не столь мудреными словами, как мессере ученик инквизитора. Так что ты теперь лет пять можешь быть уверенным в своей жене, как в святой.
Ринальдо почесал затылок, но все же сказал.
— Да получается, что напрасно я гневался на уважаемого человека. Да и жена моя тоже вроде как безвинно от меня пострадала. Пойду ей пару серебрушек дам, пусть сходит по соседним лавкам и купит себе чего-нибудь, чтоб купить и на меня больше не обижаться.