Грани лучшего мира. Дилогия

Ханыгин Антон Юрьевич

– Пора идти. Пошли, - слишком резко для красивой девушки сказала дикарка.
– Времени мало.

– Дилемма саморазрешилась, - пробормотал Кристоф, выбираясь наружу.

Демид хмыкнул и последовал за капитаном, в последний раз взглянув на шамана. Старик лежал без сознания, уставившись вслед уходящим остекленевшими белыми глазами. Все-таки это был явно не тот человек, который нужен Шеклозу.

Сборы прошли очень быстро. Им вручили по острому куску обсидиана с рукоятками и моток молодой коры, которая, по-видимому, была местной походной пищей. Перед выходом из

поселения Коваленуапа смазала жгучей мазью гноящиеся раны на плечах Кристофа, заставив того пожалеть, что он дожил до этого дня. Однако вскоре жжение прошло, и капитан снова почувствовал себя человеком, а не комком боли. На этом вся подготовка к предстоящему путешествию и завершилась.

– До горы день пути, - сказала дикарка, ловко пробираясь сквозь джунгли.
– Ее обойдем. Там ваши люди. У них есть плавучие дома. На них мы доберемся до далекого края. Я могла пойти без вас. Но не могла. С вами - могу.

Фасилийцы едва поспевали за ней, постоянно спотыкаясь о корни, натыкаясь на шипы, путаясь в лианах и врезаясь в стволы молодых деревцев. Приятной эту прогулку сложно было назвать. После нескольких падений и десятка новых царапин на лице Демид даже перестал обращать внимание на соблазнительное тело Коваленуапы, изящно скользящей среди коричнево-зеленого буйства природы. Однако вскоре идти стало немного проще, хотя, возможно, это моряки наконец приноровились к ходьбе по осточертевшим джунглям. Так или иначе, они смогли поравняться с дикаркой.

– У тебя в имени вроде было Мадзунту как и у того старика, - Демид решил скоротать время за беседой.
– Вы родственники?

– Родственники?
– после короткой паузы переспросила Коваленуапа.
– Я понимаю это слово. Но у нас такого нет.

– Я имею в виду - он твой дед, отец или вроде того?

– Дед, отец, - она как будто распробовала слова на вкус.
– Нет, не вроде того. Я дочь племени Наджуза.

– Ну, родители-то у тебя все равно есть, - не отставал от нее Демид.

– Меня кто-то родил, - после заминки ответила дикарка.
– Но у нас нет такого слова. Родители.

– Вы не знаете своих отцов и матерей?
– удивился помощник капитана.

– Зачем? Мы дети племени Наджуза, - бесстрастно ответила Коваленуапа.
– Нас кто-то родил. Нас вырастили все. В ночь единения со мной будет мужчина. Потом я кого-то рожу. И его вырастят все.

Демид оступился, представив "ночь единения", и чуть не упал в небольшую карстовую воронку, но девушка ловко подскочила к нему, обхватила его руками и вместе с ним отпрыгнула в сторону от ямы. Сперва фасилиец удивился ее необыкновенной физической силе и скорости реакции, а потом внезапно осознал, что он лежит в объятьях обнаженной экзотической красавицы. "Ночь единения" заиграла новыми красками.

– Такие, как ты, у нас умирают в детстве, - немного остудила его пыл Коваленуапа, поднявшись на ноги.

– Спасибо, - пробормотал Демид и поспешил за капитаном и дикаркой, которые уже ушли вперед.

Кристоф был серьезен и сосредоточен. Он прекрасно знал, как быстро и беззвучно аборигены передвигаются по джунглям, а воспоминания о людоедах

в его голове до сих пор отдавали запахом свежей крови. Капитан сжал во вспотевшей ладони обсидиановый кинжал и еще сильнее напряг свой единственный зрячий глаз, всматриваясь в многоликое однообразие зеленых зарослей.

– И все-таки почему тебя и того старика зовут Мадзунту?
– спросил Демид, догнав своих спутников.
– Это потому что духи разговаривают с вами?

– Духи разговаривают со всеми, - ответила Коваленуапа.
– А Мадзунту разговаривают с духами.

– Меня бы не сильно обрадовало, если бы я слышал голоса мертвых людей, - усмехнулся помощник капитана.
– У нас таких сумасшедшими считают.

– Они говорят с тобой.

– Откуда такая уверенность? Я ничего не слышу.

– Ты не слышишь, - согласилась дикарка.
– Но они говорят с тобой. Шелест Кроны.

– Я не часто брожу по лесам, - беззаботно пожал плечами Демид.
– Я моряк, а посреди безбрежных вод не так часто встретишь деревья.

– Не деревья. Шелест Кроны.

Помощник капитана тяжело вздохнул. В Алокрии нормальные девушки даже смотреть не хотели на бородатого фасилийца, портовые проститутки слушали только звон монет и отвечали фальшивыми стонами, а симпатичную аборигенку Дикарских островов он просто не понимал. Не везет ему с девушками.

– Расскажи о способностях Мадзунту, - внезапно попросил Кристоф.
– Ты можешь, например, попросить духов разведать местность, найти затаившихся врагов?

Коваленуапа задумалась.

– У духов есть своя воля. Говоря вашим языком, они мертвы, - после продолжительного молчания пояснила дикарка.
– Они хотят покоя. Не каждую просьбу Мадзунту они будут выполнять.

– А можно ли им приказать?

– Можно им приказать, - подтвердила девушка.
– Но это неправильно. Духи знают много. Духи знают, как будет лучше.

– А они не объяснили, в чем заключается твоя помощь нам? Получится ли у нас избавиться от купола?

– Не знаю, - в голосе Коваленуапы послышалась неуверенность.
– Большая беда появилась. Теперь я плохо слышу голоса духов. Они говорили со мной. Но помогать вам решила я.

– Плохо слышишь духов?
– заволновался Демид.
– А говорить с ними можешь?

Будет очень плохо, если способности Мадзунты пропадут. Получится, что фасилийцы привезут Шеклозу Миму обычную девушку. Хоть она и весьма недурна собой, глава Тайной канцелярии вряд ли оценит это.

– Я могу говорить с духами, - успокоила его Коваленуапа.
– Мне просто надо кричать. Я кричу, я приказываю. Это неправильно. Но так надо, иначе большая беда придет из вашего далекого края во все другие далекие края. Не нужно много желтого света, не нужно много страдания.

– И ты осмелишься перечить духам, если придется?
– прямо спросил Кристоф.

Дикарка медлила с ответом. В принципе, капитана устраивало и молчание. Как бы там ни было, свою миссию он выполнит, а с остальным пусть разбирается Комитет. Кристоф заплатил слишком высокую цену, чтобы его усилия так запросто оказались напрасными.