Грани матрицы
Шрифт:
От моего слишком явного и откровенного комплимента девушка неожиданно зарделась. Странно. Вроде бы на монашку не похожа…
– Будете кушать? – спросила медсестра, улыбнувшись еще раз.
– Пожалуй. И пить, если можно, – попросил я.
Девушка отступила за дверь и появилась меньше чем через минуту. Перед собой она катила блестящий сервировочный столик. На нем покоилась глубокая чашка с дымящимся супом и большая плоская тарелка с каким-то комплексным вторым блюдом: здесь были и картофель-фри, и зеленый горошек, и кусок мяса, и несколько листочков
– Приятного аппетита, – пожелала девушка.
– Как вас звать? – поинтересовался я, не решаясь сразу спросить, что это за элитный санаторий и за какие заслуги меня в него поместили.
– Инна, – ответила девушка.
– Очень приятно. Евгений, – представился я и тут же сообразил, что мое имя ей, скорее всего, известно – оно есть в карточке больного. Вряд ли я попал бы в такое приличное место, будучи неопознанной личностью.
– Я знаю, – подтвердила мою догадку девушка, но покраснела еще больше.
Да что это такое с ней? Или она первый раз на работе? Или считает, что обслуживает невесть какого важного клиента? Полноте, я на свой счет не обольщаюсь. Хотя я и знаком кое с кем из сильных мира сего, сам к их весовой категории даже и близко не подхожу, и терять дар речи, заговорив со мной, не стоит.
– Вы кушайте. Надеюсь, вам понравится…
Сказала и приятно засмущалась. Будто сама готовила.
– Не хотите сока? – спросил я, сам не зная зачем.
– Вы думаете, я хочу вас отравить? – испуганно взглянув на меня, спросила Инна.
Шутит? Непохоже… Может, она сама не вполне здорова? Да где же это я очутился?
– Нет, не думаю, – ответил я. – Зачем вам меня травить? Вы могли бы меня задушить подушкой, пока я валялся в беспамятстве. Или сделать укол надежным ядом. Да просто сильнодействующим лекарством – тем же нитроглицерином. И никто никогда ничего не узнал бы. Зачем же вам меня травить?
Круглый ротик девушки полуоткрылся. Она смотрела на меня с ужасом.
– Задушить подушкой? – переспросила она так медленно и недоверчиво, даже как будто заинтересованно, что мне невольно подумалось: не зря ли подал ей идею?
– Присаживайтесь, – предложил я. – И расскажите, где я нахожусь. Совсем не помню, как здесь очутился. Что произошло?
Толку-то строить из себя всезнайку… Рано или поздно они раскусят, что у меня амнезия. А может быть, вовсе и не амнезия? Упал в озеро, стукнулся головой. Пока приводили в себя, Леонид вызвал вертолет и отправил меня в Москву. Не хватало еще, чтобы на его дне рождения загнулся какой-то гость. То-то пожива для журналистов!
В любом случае, на палату для буйнопомешанных моя комната не похожа. И медсестричка в нее входит безбоязненно, без сопровождения санитара с дубинкой.
Девушка послушно села на мягкий стул, но рассказ начинать
Вкусно, надо заметить. Не исключено, что из настоящих апельсинов.
Попробовал суп. Странный, будто бы разведенное бульоном картофельное пюре. Наверное, последнее слово диетического питания. Суп, в отличие от сока, был так себе. Недосоленный, не очень наваристый.
Отодвинув глубокую тарелку, я перешел ко второму блюду. Мясо оказалось не слишком мясным – с соевым привкусом. Овощи тоже немного вяловаты.
– Вам не нравится? – тревожно спросила девушка.
– Что вы, что вы, – воспитанно возразил я. Не скажешь же вслух, что у них кормят бурдой? – Соли хорошо бы добавить…
– Я сейчас сбегаю! – выпалила Инна, вскакивая со стула.
– Не утруждайте себя. В следующий раз. Лучше ответьте на мой вопрос. Где мы? В Москве?
– В Москве, – подозрительно быстро ответила девушка.
– И как я сюда попал? Что случилось?
– На эти вопросы ответит профессор. – Медсестра скромно потупила глаза.
– Вы хоть можете сказать мне, в каком заведении мы находимся?
– Не могу, – твердо ответила Инна. – Я обязана следить только за вашим комфортом.
– Что ж, вам это удается, – улыбнулся я. – Когда я увижу профессора? И как его зовут? И каких наук он доктор?
– Профессор Варшавский – нейрофизиолог, – прощебетала девушка. – Видеть его вы можете в любой момент.
Про себя я подумал, что попал не в те руки. Уж если за меня взялись нейрофизиологи, можно складывать лапки домиком. С другой стороны, нервы – не психиатрия. И отношение лучше, и надежда на выздоровление есть… Или все же нет? Я слабо разбирался в медицине. Наверное, профессор мне все расскажет…
– Так зовите, – предложил я. – Ваше общество мне приятно, но я хотел бы получить ответы на некоторые вопросы.
Профессор Варшавский оказался моложавым кучерявым субъектом. Большие и умные карие глаза, высокий лоб, широкая улыбка. Ходил он, конечно же, в белом халате, с молоточком в руке и стетоскопом на шее. На меня, когда полагал, что я его не вижу, поглядывал настороженно, с некоторой долей опаски. Что я, покусал кого-то в беспамятстве?
– Рад видеть вас в добром здравии, – жизнерадостно проговорил профессор.
Голос у него был высокий, резковатый. Под халатом я разглядел солидный черный костюм с каким-то неярким галстуком. Ботинки – старомодные, тяжелые.
– И я рад, – сказал я, улыбаясь. – Только если я в добром здравии, зачем же меня здесь держат?
– Держат? – переспросил профессор. – Никто вас не держит, господин Воронов. Вы всего лишь проходили курс восстановления после травмы.
– Это уже интереснее, – вслух заметил я. – Как вас звать, профессор?
– Александр Львович, – ответил доктор, поспешно вынимая из бокового кармана халата бейдж и прикрепляя его к нагрудному карману. На желтоватой карточке шрифтом, отчего-то стилизованным под старославянский, было отпечатано: