Грани неприличия

Васильева Лариса Геннадьевна

— 1841, - произнес камердинер, и в груди Стива вспыхнуло пламя.

Глава 3

Мистер Уотсон не ожидал, что цифры, простая дата, пошатнут его уверенность. Он даже не стал переспрашивать, потому что одному лишь взгляду камердинера стоило верить.

— Как вас зовут? — спросил он для того, чтобы как услышит имя, глубоко вздохнуть и попросить: — Отведите меня в дом, Джеймс.

И Джеймс отвел. Подхватил под руку безвольное тело милорда. А уж каким бледным он выглядел. Хвала всевышнему,

что в обморок не завалился.

В это самое время Элиза, сопровождаемая заботливой Дорис, спускалась по лестнице в гостиную, чтобы встретить супруга. Определенно в ее отсутствие с Ричардом произошли разительные перемены.

Лорд вел себя как безумный. Сегодняшнее представление явно показало степень его помешательства. Видимо не выдержала слабая мужская психика перемещений во времени. Надо отдать должное Катарине. Она с легкостью смогла обуздать его непримиримый нрав и укротить несносный характер.

Спустившись в гостиную, Элиза остановилась, ожидая прибытия лорда. Дорис изнывая от нетерпения, топталась на месте. Мистер Уильямс и миссис Кендалл в почтительных позах замерли напротив входа. Лакей был готов в любую минуту распахнуть дверь.

Наконец, дверь распахнулась, и камердинер ввел внутрь изрядно ослабшего лорда. На лице Ричарда застыла вселенская печаль, а весь образ твердил о скорби.

Угораздило же! Элиза собрала волю в кулак, чтобы не сказать что-нибудь неподобающее. В последнее время ее так и подмывало сказать что-нибудь эдакое. Супруг в новом мире научил.

Стив, не ожидавший, что его появления будет ожидать столь внушительная делегация, поднял голову и в первый момент обомлел. Дворецкий и лакей уже были ему знакомы. Пожилая женщина возле дворецкого, скорее всего, экономка.

Но была еще одна, стоявшая посреди комнаты в красивом платье. Леди, ну никак не меньше! Стив поднял взгляд на женщину.

— Святая Мадонна! — истошный вопль лорда Бошана разнесся по всему замку. Даже повара на кухне и те замерли на некоторое время, прислушиваясь к необычным крикам.

Леди Ричард Бошан Стив узнал сразу, как только увидел. Еще бы! Кэт, помнится, показывала ему портреты, расспрашивая, насколько жена Ричарда некрасива.

Ну что сказать? Портреты изрядно скрашивали ее неприглядность. Огромный нос, полное отсутствие груди, мышиный цвет волос. Правда, платье скроено точно по фигуре, и выглядит она статно. И даже его крик не пошатнул ее уверенности.

Элиза сгримасничала. В душе. Внешне нельзя показать недовольства супругом. Но кто бы знал, как в этот миг лорд Бошан походил на ее любимого Стива! Как две капли воды.

И возникла безумная мысль. Вот бы сейчас сюда ее любимого. Чтобы с ней рядом. И дети. Не это ли счастье? Но такого не будет. Любимый далеко, а ей придется терпеть причуды эксцентричного лорда.

— Это ваша супруга, — тихо произнес камердинер, сам изрядно испугавшись реакции своего милорда.

Но Стив уже все понял. Леди Элиза была, какой ее описывала Кэт. Жалкой, безликой и холодной. И дело даже не во внешности. Хотя она была, хуже не

придумаешь. Бесстрастный взгляд Элизы говорил о многом.

— Вам нездоровится, супруг? — к удивлению Стива неугомонная леди Элиза приблизилась к нему и даже взяла под руку, оттеснив Джеймса. — Я отведу вас в нашу комнату. Подайте обед наверх, — Элиза обернулась и отыскала глазами миссис Кендалл.

Глаза леди Бошан расширились от ужаса. Неужели супруг тронулся умом? Бедный Ричард! Слабая психика лорда пострадала от постоянных перемещений во времени его женщин. Какая невосполнимая потеря для высшего общества!

Ричард еще не знает, что сейчас перед ним Элиза. Одному богу известна реакция лорда, если он узнает, что супруги по немыслимым причинам вновь поменялись.

— У вас есть сомнения по этому поводу? — осторожно подбирая слова, уточнила Элиза.

— У меня никаких, — снова изучив себя в зеркале и хмыкнув, Стив обратил все внимание на супругу. — А у вас? Вы точно уверены, что я ваш муж?

— А может быть иначе? — удивилась Элиза столь провокационному вопросу.

Неужели Ричард, таким образом, намекает на собственное безумие? В таком случае она как заботливая супруга должна помочь ему справиться с тяжелым недугом.

— Мне распорядиться послать за врачом? — произнесла Элиза, но супруг поморщился, словно лимон целиком проглотил. Лицо его при этом раскраснелось. Щеки так и горели алым румянцем.

Неужели у Ричарда лихорадка? В таком случае стоит немедленно послать за мистером Генри Стивенсоном, несмотря на возражения супруга.

Позабыв о приличиях, когда на кону стояли жизни не только ее детей, но и всех служащих поместья, Элиза быстро подошла к супругу и приложила ладонь к его лбу. Странно, лоб был не горячий, но глаза супруга блестели лихорадочным огнем.

— Что с вами? Я могу чем-то помочь? — пролепетала Элиза, неожиданно смутившись, и отняла руку, словно боялась обжечься.

Ладонь, касавшаяся лба Ричарда, горела огнем, и леди сжала пальцы в кулак. А сердце. Оно затрепыхалось в груди как птица в клетке. Что с ней творится? Новое, странное чувство по отношению к супругу, к которому до этого времени не чувствовала ровным счетом ничего.

Сама того не подозревая леди Элиза тоже раскраснелась.

— У вас лихорадка? — насмешливо поинтересовался Стив, которого позабавила ситуация, возникшая между ним и женой того самого лорда.

— Что? — Элиза снова вспыхнула. — Нет. Ах! — она приложила ладони к своим горящим щекам.

Мистеру Уотсону приходилось видеть, как женщина краснеет. Кэт одно время постоянно смущалась и вот так же покрывалась румянцем. А леди Бошан. Она сто раз умрет, прежде чем он родится. Но ее румянец совершенно преобразил впалые щеки, придав бледному лицу необыкновенную яркость.

Ничего себе серая мышка!

А она очень даже ничего, — решил про себя Стив. — Накрасить, причесать, убрав кудряшки, совершенно не подходящие к ее типу лица. Еще бы платье покороче, но в средневековье об этом можно только мечтать.