Грани Обсидиана
Шрифт:
Лисса молча отступила в темноту дома, не спуская с Ольгера настороженных глаз. Звереныша-то она уже давно затолкала себе за спину.
Ольгер покачал головой, повернулся, картинно разводя руками:
— Дикая она у тебя какая-то! С каких пор меня стали пугаться хорошенькие девчонки?
— Может, с тех самых, как ты начал убивать людей? — предположил Бэрин. Выглядел Ольгер скверно: похудевший, сутулящийся, в изрядно потрепанной одежде и с тощим дорожным мешком за плечом. Явно провел много и много дней в дороге. Насколько Бэрин помнил, Ольгер уезжал на хорошей
— Уже нет, — кратко ответил Ольгер.
— Надолго в наши края?
— Это зависит от… — Казалось, Ольгер задумался, как продолжить. Или просто намеренно сделал паузу, чтобы заинтриговать и озадачить. Всегда любил такие игры. Не дождавшись вопросов, изгнанник продолжил так же задумчиво: — Значит, Фэрлин против, чтобы этот Зверь жил на его земле…
Бэрин почувствовал, как у него непроизвольно напряглись мышцы — Ольгер, несомненно, тоже это заметил.
— Если думаешь, что лорд разрешит тебе вернуться лишь из-за того, что ты убьешь звереныша, то очень ошибаешься. Ты помнишь приговор. Делать тебе здесь больше нечего.
— Нечего? — Ольгер по-прежнему выглядел задумчивым. — А по-моему, ошибаешься как раз ты! Я соскучился и думаю, кое-кто соскучился по мне. — Насмешливо-высокомерный взгляд. — И пока я кое с кем не увижусь, никуда не уйду. Хочешь меня задержать — попробуй!
Ольгер поддернул лямки мешка, повернулся и намеренно неторопливо двинулся по тропе, ведущей в замок. Бэрин хмуро смотрел ему вслед. Он знал, к кому направляется Ольгер. Лишь день назад он бы постарался изгнать его — хотя Ольгер старше и опытней, но, начнись драка, неизвестно, кому бы пришлось удирать, поджав хвост. А сейчас он должен остаться с Лиссой и с ее зверенышем — охранять и от Ольгера, и от братьев-волков. Каково же Фэрлину оставлять свою жену при отъезде — хотя Инта всегда под присмотром и охраной. Какого… пса он вдруг начал сравнивать себя и Фэрлина?! Или Лиссу с Интой?!
Но нельзя же дать Ольгеру так просто разгуливать по их земле!
Словно ответ на его мысли, прозвучал стук приближавшихся копыт. Бэрин уже знал, кого увидит: конечно, нетерпеливый парень и дня не может провести без своей любви! Бэрин пошел навстречу. Схватил коня под уздцы — Гэв, окидывая жадным взглядом дом и берег, перекинул ногу через седло. Бэрин остановил его:
— Подожди, не слезай. Ты никого не встретил? Никого не почуял?
— Нет.
Значит, как изгой ни хорохорился, все-таки сошел с тропы…
— Ольгер вернулся.
Гэвин перестал озираться, выпрямился в седле. Уставился на него. Лицо его залило краской, потом румянец схлынул, оставив на щеках бурые пятна.
— Как… вернулся?
— Так. Тебе придется предупредить лорда. Пусть они будут настороже.
Гэв было тронулся с места, но вновь натянул узду.
— А как же… — он кинул взгляд на закрытую дверь, — вы?
— Ну, до твоего возвращения мы как-нибудь продержимся.
Лицо парня просветлело, и он тронул коня коленями.
— Я скоро!
…Я слушала его сердце, дыхание, слова, которые он мне бормотал в макушку. Не
А на следующий день пришел странный Волк. Я выглянула в дверь, когда с озера стремглав прибежал испуганный Рыжик. Волк был пыльным, усталым и очень… недобрым. По напряженной позе и по голосу Бэрина было ясно, что он тоже не рад пришельцу. Тут Волк оглянулся, увидел меня и оскалился — не улыбнулся. Пошел к дому, приветствуя меня насмешливым хриплым голосом:
— Добрый день! Что-то не припомню такую рыженькую! Давай знакомиться.
Не было даже нужды смотреть на напряженное лицо следовавшего за ним Бэрина — вместе с пришельцем приближалась опасность. Я отступала медленно, чтобы не спровоцировать нападения, и даже неугомонный брат спрятался за меня. Прикрыла дверь, прислушиваясь к негромкому разговору Волков: в голосе пришельца звучал вызов, в голосе Бэрина — сдерживаемый гнев.
Волк ушел по тропе к замку, но я не спешила выходить, выглядывала в окно. Бэрин стоял, сжимая пальцами ремень, о чем-то размышлял. Вот вскинул голову, прислушиваясь. На берегу появился Гэвин: этот еще сюда зачем? Вроде бы Бэрин говорил, что Озерным домом редко пользуются. А тут гость за гостем… Волки переговорили, и Гэвин снова ускакал.
— Лисса! — позвал Бэрин.
Я вышла.
— Кто это был?
— Изгнанный.
— За что вы его прогнали?
Бэрин поморщился.
— Расскажу после. А пока тебе и твоему брату не стоит уходить далеко от… меня. Он опасен. Еще, — он поглядел как-то странно, — тут немного поживет Гэвин.
Зачем? Тоже для охраны? Если он опять будет задирать меня или Рыжика, я не посмотрю на то, что Гэв — Волк, хоть и молодой, и задам ему хорошую трепку… И когда это я расхрабрилась? Когда поняла, что хотя бы один из Волков — за нас?
— Ну поживет так поживет. Только припасов тогда будет мало.
— Мы будем охотиться по очереди. Да и твой… братец нам рыбы наловит. Так?
Рыжик энергично кивнул и побежал на мостки, где лежала брошенная удочка.
Гэвин приехал поздно и не один. В возке, нагруженном узлами, мешками и даже, кажется, перинами, восседала Берта. Бросила поводья, спустила ноги на землю.
— Ну и как вы тут, мои мальчики и девочка?
Изумленный Бэрин раскинул руки, подходя к хозяйке:
— Берта! Как ты здесь?
Но его опередил рыжий комок шерсти, подкатившийся к Берте и уткнувшийся головой ей в живот. Брат весело верещал, докладывая женщине, доброй кормилице, обо всех событиях за полтора дня, хотя лучше всего у него получалось: «Берта, Берта, Берта!» Женщина прижимала Рыжика, гладила по лохматой голове, с улыбкой поглядывая на застывшего с выхваченным ножом Гэвина. Бэрин осторожно нажал на руку парня, заставляя опустить оружие.
— Да это же… — растерянно сказал Гэв. — Это же… как это?