Грани верности

Глакс М. О.

– Что с того, что Генри - темный? – рыдала Бри, уверенная в своих словах.
– Они не все плохие. Я не знаю, что было бы со мной, если бы не Генри…

Слушать этот бред я уже не могла и перебила на полуслове.

– Он сразу же запретил тебе называть бар, в котором вы были с Клэр. И отрицал, что вы ходили в клуб, хотя я и не спрашивала об этом. Что он хотел скрыть?

– Да ничего, Леди! Хватит видеть везде заговоры! Генри был прав, я спутала название. Тогда с Клэр мы ходили именно в «Ночную пристань»…

–

Сейчас она говорит правду, - согласился Абрамс за моей спиной. – Мисс Ченси подтвердила эту информацию. Впрочем, как и то, что она бывала в «Синей вечности».

– Вот видите, я говорю правду, - тут же возбужденно подхватила Бри. – Но мы не ходили ни в какой клуб. Я ничего не знаю! И никому не говорила, кроме Генри, о твоем визите. Но ни он, ни его друзья не хотели причинить тебе вреда. Генри даже посоветовал угостить тебя чаем, который мы всегда берегли для особых случаев, а теперь из-за тебя меня держат в Штабе!

Мне и самой хотелось плакать, видя, как от моей подруги осталась лишь бледная, зависимая тень себя бывшей. Но ее последние слова меня насторожили.

– Для особых случаев?

– Да, его подарил нам один из друзей Генри. Мы открывали его всего раз, накануне отъезда родителей в Шеут. И ничего, никого же не парализовало. Вы все – помешанные! Еще неизвестно, кто хуже – темные или вы…

Я тут же поймала на себе тревожный взгляд Верховного Хранителя.

– Погоди, Бри, а когда твои родители должны были уехать?

– Не должны были, а уехали пару двулуний назад. У них все хорошо.

– Это они тебе сказали? – продолжая хмуриться, спросил Абрамс.

– Они звонили, да, - уверенно кивнула Бри. – Генри разговаривал с ними при мне.

– А ты сама с ними общалась? – подалась я вперед. – Ты слышала их голоса?

– Н-нет, я была занята, но по разговору было ясно, что они счастливы… А что? Причем тут это? И почему мне все еще не дали увидеться с Генри?

– Бри… - ком подошел к горлу, но я еще старалась держать себя в руках. – Ты же сама провожала родителей в Шеут? Ты помнишь, как это было?

– Конечно, - она снова насупилась и скрестила руки на груди. – Я помню, что это было утром… или нет, вечером… Кажется, да, вечер… Мы пили чай, они были так рады, что я не останусь одна без них. Как сейчас помню, что мама так трогательно сказала это, как будто прощаясь. Я ей, ты что… Мама, зачем ты так? Это же ненадолго… Все пройдет, тебе станет лучше…

Бри с улыбкой на лице рассказывала о чаепитии с Генри и родителями, но чем дальше погружалась в воспоминания, тем мрачнее становилась.

– Но ей не становилось лучше. Мама сказала, что уезжает… Нет, Леди, не так, - она подняла остекленевшие глаза и взглянула на меня с Абрамсом так, словно увидела впервые. – Она сказала, что умирает… А уезжать должна я. Уезжать, убегать… Но я не могла пошевелиться… И они не могли. Ни мама, не папа… Они больше не двигались,

Леди…

Ее глаза вдруг закатились, и девушка рухнула со стола в резком припадке.

– Бри! – в ужасе вскрикнула я, а Джошуа уже оказался возле подруги. – Сэр, что с ней?

– У нее шок от эфирного блока, - коротко ответил Хранитель, а затем подлетел к двери и открыл ее. – Кэм, срочно, отнеси ее в лазарет!

Бри извивалась в судороге на руках коренастого стража, которого позвал Абрамс. Когда он выбежал из комнаты допроса, я кинулась следом, но грозный тон Джошуа остановил меня. Я так и застыла посреди длинного серого коридора.

Похоже, мы заставили Бри вспомнить то, что ей запрещено вспоминать. Год назад один из лекарей поставил диагноз блока Клаусу, и его смогли вылечить. Но что если целители не успеют помочь Бри?

– Смерть побери… - вымолвила я, прислонившись к стене, пытаясь не сползти на пол.

Когда это закончится? Неужели мне навечно суждено видеть страдания родных и близких мне людей? Да, Смерть, тебя побери, как ты можешь хладнокровно допускать такое? В чем же справедливость, если страдают невинные люди, а изверги и убийцы остаются безнаказанными?

Злость, обида и безысходность душили меня, пока я безвольно шла следом за Абрамсом. Будь моя воля, я бы взорвалась барьером, смела бы с лица земли всех, кто стоит по другую сторону этого гребанного равновесия!

– Посидите пока в кабинете, - сказал Джошуа, когда мы оказались в приемной у миссис Майлз.

Я послушно зашла внутрь и, хлопнув за собой дверью, прислушалась к тишине комнаты. Что темные сделали с Бри и Клэр? И сколько еще жертв попало под их влияние? Все те парни и девушки, которых я встретила вместе с Джеем и Терренсом в подворотне ночью. Все они были, как не в себе. Что бы снова ни происходило в городе, мы больше не можем терять времени.

С этими мыслями в голове я огляделась. Никогда до этого не замечала насколько здесь все было проще, чем в вычурном кабинете декана Академии с картинами или приемной Правителя с высокими колоннами. Кристаллы под потолком тускло освещали просторный зал, широкий стол из серого камня с тремя деревянными стульями напротив. Ничего лишнего. Лишь широкое окно в серой стене, за которым виднелся тренировочный двор, где сейчас несколько десятков стражей оттачивали приемы.

Даже несмотря на то, что Верховный Хранитель делегировал свои полномочия подчиненным, у него было преступно мало времени, чтобы держать город под контролем. И еще меньше времени на то, чтобы жить, ведь и у него есть семья, которой он дорожит. Абрамс однажды упоминал о своих дочерях. Как же он не боится за них днем и ночью? И как живет с этим страхом? Я так устала переживать за тех, кого люблю, что все больше понимала, почему запрещены отношения между соправителями. Но это не значило, что я готова отказаться от них…