Граница надежд
Шрифт:
По раскисшей дороге, подскакивая на ухабах, ехала машина. Драган ее узнал. Это была та самая машина, в которой несколько лет назад он ездил по служебным делам. В этой машине он успевал соснуть часок-другой во время напряженных ночей. В ее брезенте зияло несколько пробоин от пуль диверсантов. В этой машине с облупленными бортами и потрескавшимся от ударов стеклом, прошли двадцать лет его жизни, и вот теперь она снова пришла за ним. Драган знал, кто занял его место рядом с водителем.
Он поднял голову, вышел немного вперед и стал
Первым из машины вышел полковник Ралев. Поздоровался издали:
— Вот и опять свиделись.
— И еще не раз будем встречаться, — подошел Драган, и они обменялись рукопожатием. А ты располнел!
— Да, сказываются годы! — произнес Ралев и увидел, как его люди рассыпались по сторонам, готовые к действию.
— С чего начнете? — спросил Драган, и их взгляды встретились. Они поняли друг друга без слов. Ралев подал знак, и обыск начался.
— Давай посидим! — предложил Драган. — Хотя ты пришел незваный, все равно ты мой гость, — и опустился на скамью.
Присел и Ралев.
— Много раз я думал прийти и поговорить...
— А почему же не пришел?
— Боялся, что ты меня выгонишь. Столько лет я работал у тебя, какие испытания выпали на нашу долю, а ты нас так и не понял!
— А вы меня? — с болью спросил Драган.
— Скажем так: и за нами есть кое-какая вина, но ты был сильнее, всегда учил меня не поддаваться чувствам, прислушиваться к голосу разума.
— Из размазни разведчика не получится.
— Тогда что же?
— Ничего, просто наши пути разошлись, — вздохнул Драган.
— И ты решил несколькими выстрелами поправить дела? — спросил Ралев и посмотрел на него. Им не нужно было объясняться. Раз Драган встретил его подготовленным, все стало ясным.
— Я не учил тебя спешить, — смерил его взглядом Драган.
— Почему вы опять ссорились?
— Мы не ссорились. Я только высказал ему то, что давно угнетало меня. Я-то уже ухожу, но Огнян — мой сын.
В это время один из оперативных работников подошел к ним с пистолетом, завернутым в платок.
— Где вы его обнаружили? — спросил Ралев.
— В сарае. Стреляли из него недавно. Нагар свежий.
Ралев посмотрел на Драгана.
— Это не мой! — сказал Драган, даже не посмотрев на пистолет. — У меня есть парабеллум. С тридцать девятого года. Он находится в солдатском сундучке в моей комнате. И к нему ровно пятьдесят два патрона.
— А как быть с женщинами? — спросил кто-то, стоя в дверях.
— С какими женщинами? — спросил Ралев.
— Моя дочь здесь.
— Венета?
— Да, она пришла к нам.
— Странно, — проговорил словно самому себе Ралев и встал. — Тебе придется ненадолго поехать с нами, — добавил он тише.
— Если нужно... — Драган надел мокрые сапоги, бросил непромокаемый плащ на ограду и пошел с Ралевым.
Мотор взревел, машина словно вонзила колеса в липкую землю, а затем медленно отъехала.
В дверях стояли Кера и Венета.
— Ну, всему конец! Что же теперь делать?..
Венета молчала. Прижала мать к себе и впервые за много лет приласкала ее.
Симеонов чувствовал себя победителем, но все же ему чего-то недоставало. Не было для него солнечной погоды. Это выражение он слышал от своего отца. «Добьешься чего-нибудь, оглянись! Если люди с радостью примут твой успех, тогда и ты будешь согревать людей, и погода тебе покажется солнечной, даже если на дворе будет лютая зима». Только теперь он постиг смысл этих слов. Он уже добился своей цели, а вокруг все было мрачно, угнетающе. Уже второй день он не мог войти в свой кабинет, там велось следствие. Он слонялся как тень по полку, слушал раздававшиеся рядом с ним команды, но с ним вступали в беседу только в том случае, если он сам начинал разговор. И самые близкие приятели избегали его.
...На рассвете жена перебралась к нему в постель и положила голову ему на грудь.
— Почему ты не спишь? — спросил он.
— Не могу!
— У тебя болит что-нибудь?
— Сердце болит от радости! — Она поцеловала его в ухо. — Я счастлива, что дожила до этих дней. Люди смотрят на меня совсем другими глазами, а жены офицеров уступают мне дорогу, ждут, что я скажу. Всего одна ступенька вверх, и все переменилось.
— Спи! — погладил ее по голове Симеонов. — Скоро начнет светать. Давай поспим еще немного.
— Я не об этом... — Она снова его поцеловала.
— О чем же? Раз ты вертишься в постели... Знаю я ваши женские хитрости.
— Мы достаточно пожили в этом квартале на окраине. Да и твоему положению командира это не соответствует. Сходи к генералу. Ведь все равно твой предшественник уходит. Проси его квартиру. Сейчас для этого самое подходящее время. Я уверена, что тебе не откажут. — И она еще плотнее прижалась к нему. — Обещай мне!
Симеонов не шелохнулся. Он знал, что счастье не однозначно, но как ей сказать, что генерал находится в госпитале, что в него стреляли. А вот Сариев... Что такое Сариев? Битая карта. Почему бы не попросить его квартиру? А генерал через неделю-другую выздоровеет. И он прошептал:
— Ты умница! Обещаю! — Больше ничего не сказал. Отдался бурным ласкам жены, нахлынувшим на него чувствам, о существовании которых он до сих пор и не подозревал.
...Симеонов еще раз посмотрел на примолкших офицеров.
— Вопросы есть? — спросил он и снова прислушался к своему голосу.
Из последнего ряда поднялся невысокого роста лейтенант:
— Мы хотим знать, где сейчас находится подполковник Сариев.
И Симеонов вдруг понял, что все, о чем он здесь говорил, никого не интересовало. Мысли всего полка занимал сейчас только подполковник Сариев.