Граница тьмы

Айсли Марго

Улица встретила нас ледяным пронизывающим ветром. Небо затянули тяжёлые тёмно-лиловые тучи, уходящие во все стороны за горизонт. Запахнув посильнее балахон, я лишний раз порадовалась, что надела тёплый свитер и шерстяные штаны. Рядом, стуча зубами, шла Ирмис.

— Ния сказала, что у тебя опять был кошмар, — взглянула она на меня, — видение?

Я кивнула.

— Почти уверена. Только не могу понять, при чём тут я.

— Может, ты должна кому-то его описать? — предположила она.

— Кому? — развела я руками, — я даже не знаю, случилось ли оно.

— Ты из нас самая одарённая, — продолжила она, — мне не приходят чёткие видения, в основном картинки мелькающие.

Бывает что-то и посерьёзнее, но я тоже обычно ничего не понимаю. Думаю, мы просто ещё слишком мало знаем, чтобы сообразить, что к чему. Спроси у магистра Камилы, всяко у неё опыта побольше.

Я кивнула. Да, так и сделаю, когда увижу её.

До площади мы шли пешком плотной вереницей серых и белых балахонов. На ярмарке толпилось много народу, яблоку негде было упасть. Вдоль широких улиц стояла стража, также я заметила несколько групп патрулей, снующих в толпе. Вампиров не было видно, хотя это ни о чём не говорило. Я снова поймала себя на мысли, что людная улица теперь не кажется мне безопасной, и хотелось вернуться обратно в свою комнату.

Улочки вокруг площади были украшены венками из бурых листьев с красной рябиной, жёлто-оранжевыми декоративными тыковками, яблоками и прочими яркими дарами природы. В прошлом году светило солнце, усиливая осенние цвета тёплыми лучами, но сегодня ветер так трепал венки, что часть композиции просто разлетелась по сторонам. Сама площадь была украшена аналогично. С одной стороны стоял высокий помост, перила которого оплетали всё те же венки и осенние цветы, изрядно прореженные ветром.

Разношерстный народ плотно толпился, не давая никому протиснуться ближе. Простые бедные горожане стояли ближе всего к помосту. Хотя что тут удивительного? Они всяко привычные рано вставать, в отличие от нас. Местечко для адептов нашлось только с дальней стороны площади. Тут же уже стояли ученики Чёрной Башни. Младшие курсы, в том числе и я, с интересом их рассматривали. Кроме Винса и брата Ирмис, я никогда и не видела наших, так сказать, однокурсников. Прорицательница, заметив брата, помахала нам рукой и скрылась за чёрными мантиями.

— Не разбегаемся, — встал рядом Винс и прижал ко мне сильнее Нию, — возьмитесь за руки, а то потеряемся потом.

Где-то сзади стояли Аарон с Троем, недалеко мелькала Лорин с Моникой и другими целителями. Толпа мерно гудела, пока народ всё больше и больше скапливался на и так не сильно большой площади. Я безучастно скользила взглядом по незнакомым лицам, а внутри росло непонятное чувство. Что-то было не так. Что-то совсем не так. Чем дольше я стояла, тем сильнее хотелось бежать. Как можно быстрее и как можно дальше отсюда. Порывы ветра усилились, всё безжалостнее трепля волосы. Стоя в толпе людей, я замерзла так сильно, что по телу то и дело проходила крупная дрожь. Невольно в голове возникла ярмарка и мой ужас, предшествующий встрече с вампиром, может и тут тоже самое? Я опасливо оглядела толпу и сглотнула.

— Ты чего? — шепнула Ния, заметив мой озноб.

— Замёрзла. И хочу уйти отсюда. У меня плохое предчувствие.

— Может, это просто нервы? Толпа и всё такое, — предположил стоящий сзади Аарон.

— Не без этого, — поморщилась я.

— Если хочешь, дам тебе свою мантию, — предложил он, — от толпы не спасёт, но хотя бы согреешься.

— Нет, спасибо, ты же сам замёрзнешь, — помотала я головой.

Он кивнул и встал поближе, закрывая от ветра со спины.

Наверное, Аарон прав. Тут слишком много незнакомых людей, мне неуютно. Мало ли… многое может случиться. Может, тут снова вампиры, а может, это всё родители… Я неоднократно была с ними на празднике урожая. Стояла на этом помосте рядом с сестрой, пока отец

говорил речь, а мама наполняла корзину. Теперь они будут там без меня, а я здесь, в толпе незнакомых безразличных мне людей. Найдут ли меня мама и Амалика среди серых мантий, да и будут ли искать? Особенно после всего, что я наговорила. Нашарив рукой медальон-лису, я крепко сжала его, мысленно извиняясь перед родными. Нарастающая тяжесть в груди проникла в каждую частичку души. Глаза неприятно защипало, и я шмыгнула носом. Несколько тяжёлых капель упали мне на лицо.

— Ну только дождя не хватало, — простонала подруга, — мы же промокнем до нитки!

Количество стражи на площади резко начало увеличиваться. Также среди толпы я заметила личную стражу Великого магистра, небольшие группки личной охраны знати и ещё каких-то воинов в тёмно-синей форме. Нашивок я не нашла, а потому предположить, с кем они пришли, я не смогла.

Старый дуб, росший недалеко от каменного забора, обрамляющего площадь с запада, был облеплен чёрными воронами. Они молча наблюдали за людьми, пока ветер трепал их перья. Было в них что-то жуткое, неестественное что-ли…

И тут толпа взревела и подалась вперёд. На помост вышли родители и любимая сестрёнка. Я неосознанно так крепко сжала за руку Нию, что та охнула. Отец и мама были одеты в парадные изумрудные одеяния с серебристой прострочкой. А Ами, как невеста, вышла в жемчужном платье с нежно-голубой накидкой. Её золотистые волосы ещё были распущены и украшены простым венцом, как положено незамужней принцессе. На сердце потеплело, я так сильно была рада их видеть! Хотелось ринуться сквозь толпу, лишь бы обнять родителей, обнять сестрёнку и никогда не отпускать. Быть с ней в эту последнюю неделю перед уездом…

Люди шумели и аплодировали, а я едва сдерживала слезы. Наконец отец поднял руки, призывая людей молчать. Когда толпа затихла, он сказал:

— Приветствую вас, жители Тирры, а также гости, прибывшие на наш праздник урожая! Мы бесконечно рады видеть вас в этот значимый день и надеемся, что вы будете рады провести его с нами…

Часть слов уносил ветер, а может, это просто я не могла их слышать сквозь слезы, предательски проступающие на глаза. А тем временем, пока отец говорил про ярмарку, угощения и увеселительные мероприятия, мама начала собирать большую плетёную корзину ягод, фруктов и овощей, всего того, чем наградила нас в этом году природа. Сестра ей помогала. Память предательски показала, что раньше это делали мы обе.

Ния держала меня за руку, сзади стояли друзья, но ещё никогда раньше я не чувствовала себя настолько одинокой. Совсем одной в такой толпе людей… Тягучее холодное чувство тоски постепенно заполонило каждую частичку души, заставляя всё сильнее погружаться в тёмную пучину обид и страхов. Смотря невидящим взглядом на любимых, таких близких и одновременно далеких, я опять ощутила уже знакомых укол тревоги. Осторожно, но решительно, тревога разрасталась, пока не поглотила меня всю. Я в ней тонула. Что-то произойдёт! Надо бежать!

— Ты чего? — спросила подруга.

Только сейчас я поняла, что дёрнулась к сцене.

— Я… я не знаю, — промямлила я заплетающимся языком, — я что-то чувствую… тут опасно, что-то случится…

Последние слова потонули во всхлипе. Ния встревоженно посмотрела на Винса, но тот неотрывно смотрел на меня.

— Ты уверена?

Ответить я не успела, голова словно взорвалась. Я вскрикнула от обжигающей боли и схватилась за виски. Кто-то удержал меня, не давая упасть. От боли и всё сильнее нарастающего ужаса я не понимала, что происходит. Я лишь кричала, вцепившись в волосы руками. А потом грянул взрыв, с силой отбросив нас назад.