Граница. Трилогия
Шрифт:
Ян смотрел на завернутую в ткань фигуру без тени сожаления или брезгливости. Утилизация за последние два года применялась всегда, если дело касалось Юрбитов. И подобная казнь уже никого не удивляла. Чаще всего их даже не допрашивали, уничтожая на улицах, где в это время могли находиться горожане. Которые, так же, как и служащие Границы, привыкли к подобным зрелищам, уже не обращая на утилизацию преступников никакого внимания.
— Жаль, что ничего нового она нам не рассказала, — произнес Миша.
Из-за
Каратель в очередной раз откашлялся, отворачиваясь и идя в противоположную сторону от костра к своим подчиненным. Ему еще предстояло серьезно побеседовать с недоглядевшим за Юрбитом Офицером, а возможно, и наказать его для профилактики и для примера другим сослуживцам.
Чтоб неповадно на посту было носом клевать.
Единственной, кто остался стоять рядом с Огневым, была Нона. Девушка не сводила взгляда с огня, чувствуя некое удовлетворение от того, как оранжевые языки пламени развивались на ветру.
— Я удивлен тем, что ты стоишь здесь и дышишь этим зловонием. Смирилась с тем, что вокруг тебя всегда будет грязь?
— Не совсем…
К этому выворачивающему наизнанку зловонию она давно привыкла. И если поначалу Ноне казалось, что легче было избавиться от провонявшей одежды, чем очистить ее, то теперь она не обращала на нее никакого внимания. Этот запах стал неотъемлемой частью ее жизни, без которого Ю себя больше не представляла.
— Чистюле в Карательном отряде пришлось бы нелегко, — произнесла девушка, отвлекаясь от утилизации.
Она посмотрела на Офицера, обдумывая свои вопросы, но так и не решилась их задать.
Тема, которую Нона хотела поднять, для огненного Стража была под запретом. Она поняла это два года назад, ужаснувшись собственной недогадливости и слепоте, столь ей не присущей.
Она всегда с легкостью видела те чувства, которые окружающие испытывали друг к другу. От того, наверно, так быстро и сошлась с Агнием, не ощущая никакой неправильности в их отношениях.
От того всегда знала, что и о чем остальные думали на самом деле. И лишь однажды Нона оплошала.
Ведь даже в самых смелых и безумных фантазиях она не смогла бы себе представить причину, по которой Огнев мог относиться к Альте по-особенному. Не как Офицер к курсанту, за которым все время нужен был глаз да глаз. Не как старший к младшему, которого нужно было постоянно чему-то обучать. А как мужчина, опекающий любимую женщину.
И от осознания того, что она не замечала очевидного, в те дни ей становилась только хуже.
Ноне было невыносимо видеть, как вместе с жизнью Альты медленно потухали и другие: Огнева, Четиной, Бергова, Агния. И даже ее собственная.
— А с каких пор ты такая молчунья? — спросил Ян, замечая неуверенность Кандидата. — Раньше тебя было не
— Я не уверена, что полученная мною информация правдива. Вот и не хочу зазря озвучивать ее.
— Если бы эта информация была связана с отрядом, ты бы сейчас не передо мной мямлила, так? — предположил мужчина. — Значит, эта информация носит личный характер и касается либо меня, либо того, кто связан и со мной, и с тобой. Я прав?
Ю усмехнулась, коротко кивнув.
Она вновь посмотрела на Юрбита и взгляд ее стал жестче.
Нона всю ночь обдумывала слова, сказанные другом Северного Командующего. Впервые за эти два года ей хотелось слепо верить в чужие фразы, не задумываясь над их достоверностью и не подвергая их сомнению.
Но страх вновь испытать боль, которая снедала ее изнутри на протяжении первых месяцев после смерти Альты, ей не хотелось. Так же, как ей не хотелось заставлять испытывать эту боль остальных.
Агний со вчерашнего дня и словом с ней не обмолвился, с вечера заперевшись в выделенной ему комнате и до сих пор не выйдя оттуда.
Представлять реакцию Особого Класса она даже в мыслях не хотела. Ей было достаточно один раз увидеть сломленного Стража, стойкостью и холодностью характера которого все восхищались, чтобы не захотеть снова сталкивать мужчину в ту пучину, из которой он только-только выбрался.
— Я дождусь объяснений? Или мне поговорить с Агнием? — спросил Ян, попытавшись взглядом найти парня среди находящихся здесь Карателей.
Но, не заметив его во дворе, Огнев опять посмотрел на Ю, решаясь подступиться к ней по-другому.
— Что бы ты там не узнала, как старшему, ты должна все мне рассказать.
Девушка все еще сомневалась, но желание подлиться своими мыслями было слишком велико. Агний с ней разговаривать сейчас не хотел. С Офицером Берговым на эту тему поговорить, конечно же, можно было. Но жених Майи все равно бы передал ее слова Огневу, а это означало бы лишь потерю времени, которого, как от чего-то казалось Кандидату, у них было все меньше и меньше.
— Тот парень, Рома, — издалека начала Нона, периодически замолкая. — Он отправился вчера на Север и… Мы с Агнием проводили его до Вокзала. А пока шли, говорили и…
Начало, как считал Ян, было многообещающим и, скорее всего, долгим.
Прежняя Нона, носящая на своих плечах голубые пагоны, говорила быстро, не всегда четко и совершенно не по теме. В ее рассказах всегда было много лишних деталей, без которых рассказ вполне мог получиться короче, но не менее информативным.
Поэтому мужчина решил незаметно подвести ее к конечной цели их разговора.
— Я рад, что вы трое, несмотря на то, что случилось в прошлом, можете разговаривать друг с другом. Но ты ведь мне не об этом хочешь рассказать?