Граница. Трилогия
Шрифт:
Дышать тяжело, сама себе сказала она, стараясь сделать глубокий вдох, но в горле будто застрял комок, мешая кислороду наполнить легкие.
— Больно? — спросила Ева. — Почему Альта хватается за сердце? Разве с ним не все в порядке?
— Не в порядке… — сказала Создающая, подходя к больничной койке и садясь на самый ее край. — Е-Ева, ты знаешь, что произошло в городе?
— Врагосы напали на Вокзал и убили множество людей, — спокойно ответила девочка. — Уже несколько дней прошло,
— Несколько дней?
Хотя, ничего удивительного. В прошлый раз я неделю пролежала без сознания.
— Так почему у Альты болит сердце?
— Потому что я видела, как кое-кто умер, — прошептала Альта, закрывая глаза.
Слезы так и норовили вырваться наружу, но девушка старалась держаться и не впадать в истерику.
— Кое-кто? — спросила Ева. — Ева видела множество смертей, но сердце у Евы никогда не болело.
— Может это потому, что умирали те, кто не был тебе дорог?
— У Альты умер тот, кто дорог Альте? — попыталась изобразить удивление девочка. — Но Ева видела подругу Альты.
— Я говорю не о Ноне, — сказал курсант.
Значит, мне не приснилось. Она, правда, была рядом со мной, подумала девушка.
— Тогда о ком? Ева не понимает.
— Я видела смерть Офицера Огнева. Врагосы… О-они убили е-его, — судорожно вздохнув, смогла произнести Создающая.
Не плачь, повторяла она, закрыв ладонью глаза, что бы хоть как-нибудь не дать слезам потечь по щекам.
— Альте приснился плохой сон? — спросила Ева, наклонив набок голову. — Почему Альта говорит, что видела смерть Яна?
— П-потому что он мертв… Врагосы… В том дворе…
— Ева не понимает, о чем говорит Альта, — сказала девочка, перебив курсанта.
У ее голоса впервые за весь разговор изменилась интонация. Девушка посмотрела на нее и даже заметила, как брови ребенка были нахмурены.
— Ян жив. Никто, с кем Альта знакома, не погиб при нападении Врагосов.
— Но я видела… Прямо на моих глазах…
— Когда Ева бежала в больницу к Альте, то заметила Яна, сидящего неподалеку от мужского общежития. Ян определенно был жив, когда Ева его видела. И Ева видела будущее, в котором Ян жив.
Создающей вдруг показалось, будто этот ребенок разозлился. Нет, так и было. Ева определенно злилась. Но на что? На слова Альты о том, что Огнев погиб? Или из-за чего-то другого?
Но ведь я видела, подумала девушка.
— Верь Еве, — произнесла девочка. — Что говорит Ева — правда. Что видит Ева — правда.
Создающая сделала глубокий вдох, ощущая, как воздух пробил застрявший в горле ком, позволяя легким наполниться кислородом.
— У общежития? — уточнила Альта и, дождавшись от ребенка
Ее не волновало ни отсутствие обуви, ни то, что одета она была в легкую больничную пижаму. Лишь слова девочки вселяли в нее надежду на то, что все произошедшее с ней было страшным сном, который сейчас, наконец-то, закончился.
Что говорит Ева — правда. Что видит Ева — правда.
Как только шум шагов в коридоре стих, до ушей Евы донесся женский голос, и в дверном проеме появилась Марта.
— Что это значит, Ева? — спросила женщина. — О чем она говорила?
— Ева и сама не знает.
Сестра Командующего все это время подслушивала разговор курсанта с девочкой и не понимала, как Альте могло прийти в голову, что Офицера Особого Класса могли убить несколько Врагосов.
— Но Альта точно не врала, — сказала девочка. — Это так злит Еву. Почему Альта говорит о чем-то, чего Ева не знает?
— Мы это выясним, — произнесла Марта, погладив ребенка по голове. — А сейчас, давай вернемся домой. Марат не обрадуется, если узнает, что мы сюда приходили.
Холод, шедший от выложенной на улице плитки, пронизывал тело Альты через ее босые стопы, заставляя пальцы на ногах неметь. Света на территории Базы не было и лишь тот факт, что близился рассвет, позволял девушке не идти в полной темноте.
Боль в плече начинала усиливаться, а это означало лишь одно — действие обезболивающего лекарства заканчивалось.
Значит, скоро мне должны были сделать новый укол…
К собственному удивлению Альта и не заметила, как добралась до мужского общежития. Ей казалось, что вот она, вроде бы, только что вышла из больницы, которая находилась на территории Базы, как уже стояла рядом с непримечательным зданием и смотрела на одинокий сутулившийся силуэт мужчины, сидевшего на скамейке.
Даже со спины она безошибочно узнала его. И в этот же момент идти стало невыносимо тяжело.
Ноги буквально отказывались подчиняться воле девушки и делать новые шаги.
Сердце с пугающей скоростью билось в груди, намереваясь разорваться от нахлынувших на него чувств. Альту одновременно бросало и в жар и в холод, как при сильной лихорадке. Руки бил мелкий озноб, а щеки, с текущими по ним слезами, пылали.
Мир вокруг потерял краски предрассветного утра, оставляя перед ее глазами лишь синюю форму Офицера, который до сих пор не почувствовал того, что он больше не один.
Тяжелые шаги Создающей шаркающим эхом разносились по улице, разрезая утреннюю тишину, бережно окутавшую тех, кто сейчас не спал.