Граница. Трилогия
Шрифт:
— Моему плечу это скажи, — сымитировала Атакующая голос подруги. — Я ей сказала то же самое.
Офицеры замолчали, обдумывая то, о чем узнала Кандидат.
— Давай, Пчелка, ты у нас в этой области специалист, — произнес Миша, предоставляя все пояснения, касающиеся этого вопроса, Четиной. — Ты говорила, что ее барьер странный.
— И все же, это барьер, — ответила женщина, защищая подопечную. — Не такой, как у остальных, но барьер.
— Альта сказала, что парень, который должен был быть с ней в команде, тоже заострил
— Парень? — спросил Ян. — Какой парень?
— Его зовут Кирилл. Один из тех северян, с которыми у нас был конфликт у Музея Границы.
— Курсант Туроб с Северной Базы, — подсказала Майя.
— Туроб? — выдохнул Огнев, зная, кому принадлежала эта фамилия. — Кто создавал списки команд?
— Вот и спроси у Командующего. Ты же у нас Особый Класс, — усмехнулся Каратель.
В иллюзии на ее глазах Ян умер, после чего она создала барьер, размышлял Миша. Но внутри него оказался Врагос, которого там быть не могло…
Бергов задумался, стараясь дать всему логическое объяснение.
Если предположить, что ее барьер нормально функционировал, то, как это возможно?
Чай в кружке начал остывать, и Миша внимательно разглядывал на поверхности напитка свое отражение.
Он повертел кружку в руках, создавая рябь, и его внимание привлекла люстра, отражавшаяся в темной воде. Когда поверхность была ровной, она отчетливо виднелась, но когда Офицер потряс кружку, то, на мгновение, она исчезла и появилась вновь лишь тогда, когда поверхность снова стала гладкой.
Иллюзия… На ней применили иллюзию. Но в какой момент?
Страж встал из-за стола и, погруженный в свои мысли, вышел из кабинета, оставив товарищей недоуменно переглядываться.
— Неважно, — отмахнулась от него Майя, прекрасно зная о подобных замашках мужчины. — Пусть идет. Мало ли что ему в голову взбрело. Нона, хочешь чаю?
— Нет, спасибо, — отказалась девушка, но заняла место за одним из столов. — Думаете, этот Кирилл был прав?
— Барьер есть барьер, — сказала Четина. — И Альта, определенно, Создающая.
— Тогда стоило лучше обучать ее, — произнес Ян. — Я говорил, что не стоит их опекать слишком сильно. Видя Врагоса, курсант должен бежать, а не геройствовать.
— Она просто пыталась подражать своему спасителю, — сказал Нона. — Вы ведь знаете, да?
— О том, что случилось на Юге? — спросила Майя. — Многие Стражи на Базе об этом знают. Сложно сохранить такое в секрете, особенно когда и не стараешься.
— Подражать? — нахмурился Огнев, отодвигая свою кружку подальше. — Умереть, стараясь пародировать кого-то — это ее цель?
— Не стоит так говорить, Офицер, — улыбнулась Создающая. — Иметь пример для подражания не всегда плохо.
— Вы правы, — поддержала женщину Нона. — Альта восхищается тем, кто ее спас. Пусть и не знает, кто это был.
— Двойная глупость.
В
Это было и мило, и глупо одновременно.
— Думаю, это хорошо, когда есть к чему тянуться, — сказала Атакующая. — Офицер, разве у Вас перед глазами не было того, кому бы Вы хотели подражать?
— Не было, — ответил он слишком быстро.
— Офицер Огнев у нас гений, Нона. Разве ты не знала? Это им восхищаются, а не он.
Яна от такого передернуло, и он зло посмотрел на подругу. Майя над ним явно издевалась, и лишь незнание Ю всей ситуации мешало девушке это осознать.
Засунуть это восхищение куда подальше, чтобы в другой раз голова работала, а не другое место, подумал он, потирая пульсирующие виски.
— Нона, тебе не нужен отдых? — спросил он, посмотрев на приближающиеся к полуночи стрелки часов.
— У меня завтра выходной, — сказала она, также посмотрев на часы. — Сегодня.
В это время в кабинет вернулся Миша, с таким же выражением лица, с которым и уходил.
— Хорошо подумал? — улыбнулась Майя.
— Еще как, — ответил он, продолжая стоять в дверном проеме. — А сейчас нам лучше всем разойтись по своим комнатам. Завтра будет долгий и сложный день.
— В чем дело? — спросил Ян.
Ему и так завтра была назначена встреча с Висовым, а тут еще и Бергов что-то придумал.
— Завтра и узнаешь. А теперь всем спать. Мне нужно, чтобы ваши головы утром нормально соображали.
Где-то на железнодорожных путях страны.
Проводник приглушил свет в вагоне, чтобы яркие лампы не мешали спящим пассажирам.
Мужчины сидели друг напротив друга, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть по ту сторону темного окна, но видели лишь собственные отражения. Ложка в стакане создавала слишком громкий звук, ударяясь о стеклянные края, и Якоб вытащил ее, чтобы этот противный звон не мешал наслаждаться ему тишиной в вагоне.
— А если бы она умерла? — тихо спросил его собеседник, продолжая смотреть в окно.
— Не умерла бы, — уверенно произнес мужчина, отпивая горячий чай.
— Говорите об этом с такой уверенностью, — нахмурился собеседник Якоба. — Вы явно что-то не договариваете.
— Только то, чего тебе знать не обязательно.
Офицер вздохнул.
Он не обижался на такое отношение к себе. Все-таки, не зря говорили — меньше знаешь, крепче спишь. Но подвергать опасности жизнь одной из главных составляющих их плана было непростительно. И лишь уверенность, с которой говорил Якоб, не давала Офицеру сомневаться в том, что все было под контролем.