Граница
Шрифт:
Ибрагим почувствовал, что задыхается. Он схватился руками за грудь.
«Я знал, что он жив!» — мелькнула мысль.
— От сына? — взволнованно переспросил Ибрагим.
— Да, от сына.
«Ахмед жив! — как во сне подумал старик. — Жив!»
Но вслед за радостью пришло сомнение:
«Где же он пропадал столько лет? Почему не писал раньше?.. Нет, здесь что-то не так! — И снова хотелось верить: — А может быть, правда? Ахмед жив!»
— Где же он? —
— Близко. Хочет вернуться домой.
— Значит, он жив! — воскликнул старик. — Говори же, говори! — заторопил он пришельца.
— Помнишь тот год? — таинственно спросил Тугай.
— Да, помню.
— Твой сын не вернулся. Его увез с собой Алибек. Далеко увез.. Понравился храбрый юноша. Женил его бек на дочери своего брата. Тот зорко следил за ним, боялся — вернется на родину. А недавно брат бека умер. Тогда Ахмед сказал мне: «Иди, Хаким, найди отца, скажи: хочу его видеть». Вот я и пришел.
Тугай достал из кармана табакерку, высыпал на ладонь щепотку табака и, широко открыв рот, закинул под язык.
Ибрагим сидел неподвижно.
«А как же тот юноша с обожженным лицом? — пронеслось в голове. — Значит, то был не Ахмед?»
Гость поднялся.
— Ты рад?
Ибрагим благодарно смотрел на него. В глазах стояла слезы.
— Это всё правда?
Тугай усмехнулся:
— Еще два человека могут подтвердить это. Они со мной. Позвать?
Вновь пришло сомнение.
— Зови, — холодея, сказал Ибрагим.
Тугай вышел и тотчас вернулся в сопровождении двоих мужчин, одетых, как и он, в белые маскировочные халаты. Один — с худым, тщательно выбритым лицом, другой — бородатый.
— Здравствуйте, — сказал по-русски один из гостей.
Ибрагим скрестил руки на груди в знак приветствия.
— Пожалуйста, проходите.
— Хороший старик, — сказал бородатый и стал раздеваться.
Ибрагим принял у него халат и теплую лисью шапку. Остальные тоже разделись.
Ибрагим пригласил всех к столу. Разломал лепешки и заварил чай. Протянул пиалу бородатому.
— Хороший старик, — повторил тот и, обжигаясь, стал пить.
Другой гость, с приплюснутым носом и металлическими зубами, что-то шепнул «Хакиму».
— Так мы у тебя заночуем, — сказал Тугай.
Старик согласился.
— А ночью к тебе никто не придет?
Ибрагим отрицательно покачал головой.
— Ну, хорошо. Скоро увидишь сына.
Ибрагим прижал руки к груди.
— Хочешь увидеть сына? — переспросил Тугай.
— Конечно, хочу! — дрогнувшим голосом ответил старик.
— Тогда слушай меня внимательно:
Бородатый зевнул и пересел на кровать. Видимо, этот разговор мало его интересовал. Он снял валенки и тонкие шерстяные чулки. Зато другой гость, чисто выбритый, с приплюснутым носом, ловил каждое сказанное Ибрагимом слово.
— А кто у тебя бывает? — вкрадчиво спросил Тугай.
— Саттар бывает.
— Это кто?
— Саттар — мой помощник. Чабан.
— Ну, а еще?
— Комсомольцы приходят из колхоза.
Тугай поморщился. Его длинная волосатая рука на мгновение повисла в воздухе.
— А пограничники?
— Пограничники? — и сразу Ибрагим вспомнил, что рядом граница, что эти его гости с той стороны.
«Так что же я делаю? — ужаснулся он. — Надо немедленно связаться с заставой. Задержать их!.. Какой тут может быть сын?»
— Пограничники не заходят, — глухо ответил Ибрагим.
Тугай недоверчиво посмотрел на него.
— Давай письмо, — вдруг обратился он к бородатому. Тот полез за пазуху.
— На, — сказал Тугай, передавая старику конверт.
Ибрагим вскрыл его дрожащими руками. Выпала фотография. Ибрагим поднял ее.
— Ахмед!.. Так вот ты каким стал, мой мальчик!..
Глаза затуманились. Не помня себя от счастья, старик прижал фотографию к губам, стал целовать твердый картон. Голова его бессильно упала на стол, и плечи задрожали.
— Ахмед! — простонал Ибрагим, не поднимая головы. — Я хочу видеть тебя, Ахмед! — И от избытка чувств ударил кулаком по столу.
Неизвестные переглянулись. По лицу Тугая пробежала усмешка. Бородатый закурил папиросу.
— Тумаков, — позвал человек с металлическими челюстями, — дай и мне.
Бородатый охотно протянул пачку «Казбека».
...У старика нервно вздрагивали плечи. Уже минут пятнадцать сидел он, неподвижно положив голову на стол.
Тугай с ненавистью смотрел на Ибрагима. Третий спутник молча наблюдал за стариком и Тугаем. Его холодный взгляд посеял тревогу в душе Тугая, напомнил, как шли через перевал.
Вначале вышли к заснеженным скалам. Тугай попробовал взобраться наверх, но руки заскользили, и он упал. Тогда Джордж Динкер впервые познакомил его со своим кулаком. Тугай чуть было не кинулся на него, да вовремя спохватился.
Он повел всех правее и в другом месте, по занесенному снегом перевалу, через который проходил несколько раз, стал подниматься. Нужно было спешить: их могли заметить пограничники.