Границы (не)приличия
Шрифт:
Я подвёл, пообещав ей защиту, а хороших новостей у меня не было. Были только плохие. Просто пугать очень не хотелось. Неспособность защитить свою женщину самый страшный кошмар любого мужчины. Он рвал меня денно и нощно, выливаясь в раздражение и скандалы.
Поначалу ещё надеялся на закон. Связался через Лиса со знакомым его отца.
Седеющий опер неторопливо потягивал принесённый мною коньяк и был словоохотлив. От него я узнал, что наша с Асей проблема называется сталкинг и, в общем-то, беда весьма распространённая.
Она
На моё предложение, чтобы Ася написала заявление с просьбой оградить себя от преследователя, дядька только хмыкнул в усы и прямым текстом сказал, куда нас пошлют. В лучшем случае через час-два Мишу выпустят из отдела. Если найдут. Оказывается, нет в нашем законодательстве уголовной ответственности за сталкинг. Зато за самосуд над такой мразью запросто можно загреметь.
На прощание вконец разомлевший опер уточнил, что привлечь гада можно по отдельной статье. Угроза или, желательно, если всё зайдёт дальше. Главное, чтоб это «дальше» не закончилось совсем плачевно. Тогда вероятность, что преступник не отделается сотней-другой часов общественных работ значительно выше. В общем, вместо ожидаемой помощи я получил предложение обращаться, когда на руках у нас появится что-то весомее слов. На том и разошлись.
Вечерами я провожал Асю с работы, и шёл грузить мебель. Копил на хорошего частного сыщика. Хотел взять говнюка за шкирку и уже по факту решить, куда его упечь, чтобы наверняка с концами. За ужином собирался рассказать ей, что собрал денег, нашёл подходящего человека, который возьмётся за поиски даже при таком мизере данных… Не успел.
На лавочке у подъезда клуб болтливых и любознательных в полном составе. Поздновато для посиделок. Неужели меня ждали?
— Вечер добрый, — здороваюсь со всеми, а взглядом обращаюсь к Софье Вагановне, которая не одно десятилетие руководит распространением и сбором последних новостей.
С пылу с жару, только успевай отмахиваться.
— Да где ж он добрый, Стасик? На тебе лица нет, — сочувствующе закидывает она удочку и замолкает.
— Вам Ася не говорила, куда ушла? — бесцеремонно отметаю попытку поживиться подробностями.
— Так с парнем и ушла. В обнимку. Улыбки у обоих до ушей.
Остолбенело чешу затылок. Если честно, не знаю, с чего начать. Последние два уточнения шлют логику к чертям.
— Что за парень? — уточняю, с трудом расцепив зубы.
— В кепке. Лица не видела, только волосы. Волнистые.
— Блондин? — едва не выпускаю душу вместе с выдохом. Есть только один парень, с которым Ася так приветлива. И он сейчас во Франции. Но других вариантов я просто
— Да нет же, — качает головой Вагановна. — Тёмненький, как и ты.
— Дальше, — хрипну я, теряя голос. — Во сколько вышли, в какую сторону пошли?
Мне что, каждое слово клещами тянуть?!
— Как темнеть начало, так и вышли. Он ещё галантный такой — дверцу машины перед ней открыл. За руль посадить хотел, она заупрямилась, рядом пересела.
— Скажешь тоже, галантный, — встревает обычно молчаливая Никитишна. — Рюкзак-то она сама тащила. Лицом бледная вся, тяжеленный небось.
Дело дрянь, если на машине, поэтому перехожу сразу к сути:
— Марка машины?
— Дорогущая, — выдают они в один голос после непродолжительной паузы.
Исчерпывающе, бля…
Буркнув что-то отдалённо похожее на «спасибо», отхожу на пару шагов. А в какую сторону идти, где искать — без понятия. Внимательно смотрю в сторону выезда со двора. Зачем смотрю? Чего жду?..
Тянусь за пачкой сигарет.
— А номер машины тебе не дать? — спохватывается вдруг Вагановна. — Я записала. Как чувствовала, разбираться пойдёшь.
Клянусь, ещё ни разу в жизни я так отчаянно не хотел расцеловать женщину! Хватаю бумажку с цифрами, будто билет во вторую жизнь. Кровь шумит в висках. Перед глазами двоится. В полной прострации пытаюсь нащупать по карманам телефон… Нахожу его во второй руке…
— Кир, привет. Нужно пробить машину. Срочно. Твой батя знает кого-то, кто мог бы помочь?
Лис схватывает моё настроение с ходу.
— Найдёт. Номер скинь сообщением.
Снова жду. Измеряю секунды шагами. Четыре слова, выжженные на листке, опасно тлеют в черепной коробке.
Телефон наконец-то оживает.
— Стас, меня тут спрашивают, где ты её видел?
И что-то неуловимое в тоне Лиса прошивает меня ознобом…
Глава 49
Едва надежда найти Асю мелькнула на горизонте, как её тут же размозжило словами Лиса, что машина числится в угоне.
В сотый раз складываю разрозненные обрывки информации, пытаясь впихнуть невпихуемое в логические рамки.
Утром не пошла на работу. Радостная…
То, что радостная — хорошо. Что со мной не поделилась — спорно. Допустим, у Аси были на то основания. Справедливые. Проехали.
Чем занималась весь день неизвестно. Помимо того, что собирала вещички. Там дел минут на десять с её-то гардеробом.
Шарпея оставила, хотя игрушка — память. Та ночь вообще выдалась особенной. Мне приходилось видеть раньше, как люди плачут от счастья, но тогда в железной кабинке на высоте птичьего полёта я и сам едва не пустил скупую слезу. Сердце она мне там выпотрошила, каждый закуток собой заполнила.