Гранит науки и немного любви

Романовская Ольга

Кивнула и уткнулась носом в цветы. Увы, они не пахли.

– Полагаю, следует еще выпить и перейти к обсуждению твоих поступков?

– А что мои поступки? – я невинно захлопала глазами.

– Оставляют желать лучшего. Правила безопасности не соблюдаешь, с преподавателями дерёшься, в дома к ним залезаешь… Разве так надлежит вести себя примерной девочке?

В голосе его звучала добродушная усмешка, и я включилась в игру. Отточенным жестом поправила волосы, изогнулась и, наклонившись, лукаво прошептала:

– А кто сказал, что я примерная девочка?

Лазавей

рассмеялся и покачал головой. Разлил вино по кружкам и поинтересовался, не этой ли позой я обаяла декана. Ответила таинственным молчанием и хлопающими ресницами.

Потанцевать мне удалось: музыканты вспомнили, что они не на похоронах, и порадовали развесёлой мелодией. Из-за стола, вопреки ожиданиям, меня выдернул магистр и закружил волчком. Его пальцы по-хозяйски устроились на талии, а я совсем не возражала.

Из «Девы-ивы» выкатились, кажется, за полночь и в обнимку направились к Академии. Лазавей пытался рассказывать что-то о звёздах, но я не слушала и лезла целоваться. Если бы стражники забирали за нарушение нравственности, мы бы точно загремели в тюрьму.

– Тебя в Студенческий дом проводить? – Вопрос застал врасплох.

Мы как раз добрались до ворот Академии и Лазавей отпер их, сняв заклинание. Такая вещь как запор и вовсе не стала помехой.

– А куда ещё можно? – наконец ответила я.

– Ко мне. Или ты ребёнку нужна?

Нужна, конечно, но покормить Марицу и Светана может. Только стоит ли после первого же свидания соглашаться? Нет, хочется, но я так и не узнала, что планирует в отношении меня Лазавей.

Почувствовав мои сомнения, магистр притянул к себе и поцеловал:

– Не хочешь? Тогда спокойной ночи, прогуляемся до Студенческого дома.

Увы, благочестивой девицы из меня не вышло, заботливой матери тоже, потому что я сдалась на милость победителя и опробовала мягкость перины в спальне Лазавея. Он тоже кое-что опробовал, обстоятельно так.

Хендрик, обзавидуйся! Понимаю Осунту, к хорошему быстро привыкаешь. А когда это «хорошее» шепчет тебе на ушко всякие вещи, от которых начинаешь глупо хихикать… Словом, это была лучшая ночь в моей жизни.

– Агния, Агния! – кто-то тряс меня за плечо, настойчиво так.

Неохотно разлепила глаза, гадая, почему так холодно. Оказалось, что я неодета, лежу себе попой кверху на простыне, а Эдвин – глупо называть мужчину по должности, когда так близко с ним познакомилась – требует покинуть спальню.

– Ты и так первую лекцию проспала, хотя бы на вторую успеешь. У меня-то только семинар и теория у пятого курса, а у тебя весь день забит. Так что отпусти подушку и топай умываться. Думаю, где что, разберёшься.

Сообразив, что всё ещё морожу пятую точку, пошарила рукой в поисках одеяла и не нашла. Так, не на полу ли валяется? Нет, просто сбилось. Обернулась им и села.

Эдвин, чуть склонив голову, с усмешкой наблюдал за моими действиями, а потом прокомментировал, что прятать мне уже нечего.

– Порядочной женщине всегда найдётся, что скрыть, – парировала я и потопала приводить себя в порядок. Одежду прихватила с собой: как-то стеснялась облачаться при Лазавее. В первый раз

ведь только у нас.

Пока я плескалась, Эдвин приготовил простенький завтрак и заварил чай по собственному рецепту. Пить его пришлось второпях, обжигая нёбо.

Думала, на прощание Лазавей поцелует – но нет, просто протянул жетон, наподобие того, что некогда выдал мне библиотекарь, и пояснил, что это ключ от калитки и от двери. Значит, желал видеть снова. Приятно!

Не удержалась и высказалась:

– Рада, что не на один раз.

Ответом мне было обиженное фырканье и заявление, что ради одной ночи словами «люблю» не разбрасываются, он рассчитывает на продолжительное знакомство. Эх, уточнил бы ещё, какой статус буду носить… А, неважно! Я не я буду, если не стану единственной и последней женщиной Эдвина Лазавея.

Эдвин остался дома, а я ошпаренным упырём понеслась к Студенческому дому. Проспала изрядно, а ведь там химия… Лишь бы Светана поняла чуть больше, чем скамейка, на которой сидим! Не в обиду будет сказано, но несильна она в естественных науках. Я, впрочем, тоже, так что мы подруги до кончиков ногтей.

Разумеется, меня встретили любопытными взглядами, а Светана понимающе улыбнулась. Дождавшись, пока мы останемся одни, насколько это вообще возможно в коридоре Академии, тут же потребовала подробностей, попеняв за то, что не предупредила о ночёвке.

Баловать кого-либо пикантными подробностями личной жизни не собиралась, поэтому ограничилась туманными общими словами. Светана и так поняла, что всё замечательно, а остальное неважно.

– И что теперь у вас? – поинтересовалась она. – Замуж звал?

Нет, и над этим как раз предстояло работать. Для Эдвина всё прекрасно, свободные отношения и всё такое, а я хочу определённости и колечка на пальце.

Разумеется, магистр Тшольке не могла пройти мимо столь знаменательного события как новая девушка Эдвина. Подошла она к делу творчески, не желая портить свою репутацию, зато мою планировала изрядно подмочить. Нет, при встрече Осунта была вежлива и холодна, ничем не выделяла среди прочих студентов, так что ожидавшие новых потасовок просчитались. Зато обо мне поползли разные слухи. Болтали, будто я распутная девка, нагулявшая ребёнка от любовника, поэтому-то муж со мной и развёлся. Что поступила в Академию через постель, оказав декану кое-какие услуги. Увы, частично это правда – я действительно соблазняла магистра Тревеуса, хотя не собиралась заходить так далеко. Хм, а как далеко бы могла? Это был сложный вопрос, потому что очень хотела учиться.

Дальше последовали сплетни о моей разгульной жизни в Школе иных, об оргиях с демонами. Якобы я развлекалась в компании Шкварша и его друзей – мораль демонов считает нормальным подобное поведение, мужчин-то у них больше, чем женщин.

Сначала болтали за спиной, потом начали коситься, а потом двое старшекурсников обнаглели и пригласили на «любовь втроём». Разумеется, я послала их в долгое путешествие, на что студенты заявили, что посылаю со знанием дела.

– Да ну, чего ерепенишься, ты же сразу с пятью спала.