Гранит науки и немного любви
Шрифт:
– Что? – не понял парень.
– Преобразователь. Я тоже хочу купить. И мужиков насиловать на основании того, что он напишет.
Шойденец крепко задумался, затем взял меня за руку и потащил обратно на улицу. У самых ворот мы столкнулись с его приятелем, Артеаном. Пунцовеющий синяк под глазом и обожжённые пальцы красноречиво свидетельствовали о том, что Юлианна с ним уже поговорила на тему девичьей добродетели.
– Они не марейки, – скорчив горестную мину, сообщил Артеан. – Они просто из другого мира, поэтому так странно одеты. И маги. А преобразователь – дерьмо, такого
Мой шойденец тут же отпустил меня и принялся извиняться. Чтобы загладить вину, приглашал где-то поужинать.
– При свидетелях, тоэрада, и только поесть, – поспешил добавить он, испуганно косясь на Юлианну. – Вы только не заявляйте на нас. Клянёмся, никогда больше не будем! И проводим вас, куда захотите.
Я хранила горделивое молчание. Если честно, никуда идти с ним не хотелось. Да и на извинения всё это не тянуло. Так и подмывало рассказать, кому следует, о нравственности парней, только кому и как?
Видя, что девушки не желают признавать случившееся пустяком, шойденцы дружно поцеловали нам руки и опустились на колени. Мы стояли – и они стояли.
Наконец я не выдержала и придумала, чем они могут нам отплатить:
– Купите нам по преобразователю. Самому лучшему. И мы сделаем вид, что вы просто хотели познакомиться.
– А мы и хотим, – ляпнул безымянный шойденец. – Эликалэ. Меня зовут Эликалэ.
– Хватит, познакомились уж, – хмуро возразила Юлианна. – Вы нам не нравитесь. А вот идея Агнии – очень даже.
Парни переглянулись, вздохнули и согласились.
Мы чинно шли за ними, бдительно следя, чтобы ни одна вражеская рука не заняла стратегически важную позицию. Но шойденцы усвоили урок и вели себя крайне вежливо и предупредительно. Вернувшись к лошадям, они предложили нас подвести, но мы отказались: на своих ногах легче убежать. В итоге парням пришлось оставить животных у коновязи какой-то лавки и идти пешком.
Шагать пришлось недолго: шойденцы остановились под заманчивой вывеской, переливавшейся всеми цветами радуги. Как оказалось, это было не единственное её достоинство: в ней жила магия. И эта самая магия в виде водопада неожиданно обрушилась на нас.
Мы завизжали, инстинктивно присев и обхватив голову руками, а парни рассмеялись:
– Он не настоящий, он сквозь тело проходит. Иллюзия. Разве у вас так не делают?
Мы осторожно поднялись и насупились, пытаясь скрыть краску стыда. Как девчонки, опозорились на всю улицу!
Эликалэ поднялся по ступенькам и толкнул дверь. Тонкий звон колокольчика разлился внутри лавки.
– Прошу, – шойденец гостеприимно пригласил нас войти.
Стоило Юлианне переступить порог, как глаза её загорелись. Она тут же бросилась к полкам, разглядывая разнообразные вещицы. Будто я в магазине эльфийского платья.
Руки зудели – значит, тут полно магии. Так и есть – разные колбочки, амулеты и прочие артефакты. А ещё странные сосуды из бесцветного металла. На каждом – надпись.
– Что это? – я указала на один из таких сосудов.
– Заклинания, – равнодушно ответил Артеан. – Мы иногда в быту пользуемся. Например, для самоходов.
– Чего? – не поняла я.
– Самодвижущихся
Оставив нас наслаждаться достижениями местной торговли, парни подошли к приказчику и в полголоса что-то попросили. Я испугалась, что обманут, – но нет, нам вынесли два блестящих кругляшка на кожаном ремешке и объяснили, как ими пользоваться. Мы, разумеется, тут же проверили – и уже через минуту разговаривали, не зная языка.
Эликалэ оплатил покупку. Улыбнувшись моей довольной мордашке, посоветовал купить защитный крем:
– А то обгоришь, златовласка.
Что верно, то верно, солнце тут сильное.
Юлианна с трудом оторвала взгляд от законсервированных заклинаний. Понимаю, будь я магом, мне бы тоже хотелось что-нибудь прикупить, чтобы не мучиться, не тратить силы, а со всем готовеньким сдать выпускные экзамены. Но магистры точно не допустят, чтобы мы притащили домой что-то из колбочек и цилиндров. Даже если бы эти вещицы были нам по карману – а стоили они так, что челюсть так на полу и останется лежать, – у нас бы их отобрали маги. Хорошо, если просто отобрали, а то и из Академии выгнали за нарушение устава и общественно опасное поведение.
Зато теперь я поняла, каким образом не владеющие волшбой священники проникли в наш мир и попытались убить ректора, – они тоже купили магию. Разумеется, не здесь, здесь смертельных заклятий не продают, только бытовые и защитные, а из-под полы.
Кое-как избавившись от кавалеров, мы наконец занялись тем, ради чего и выбрались из гостиницы – покупками. Оморону было, чем удивить: шойденские моды отличались от наших. Кое-какие усовершенствования мне понравились, другие вызывали недоумение. У них тут такие тонкие чулки! И не шерстяные, а блестящие, гладкие, с кружевом и без.
А бельё разноцветное, не только льняное, но и из атласа. Соблазнительное, к слову, и открывает живот.
Словом, девочки, то есть мы, то и дело говорили: «Ах!» при виде очередной перевязанной лентой вещи на полочке или вешалке. Честно пытались обойтись минимумом, но чулки и бельё перевесили. Какое мощное женское оружие! Если б я в таком перед нашим деканом разделась, то тотчас же диплом с отличием бы получила. И для груди удобнее, особенно моей сейчас.
Юлианна, покраснев, ухватила что-то вообще невесомое и унеслась мерить за шторку – там были комнатки для покупателей. Интересно, кого там собралась порадовать по возвращении магичка?
Когда, нагруженные свёртками, переодевшиеся по-местному в блузы и юбки, вышли на улицу, от выданных Липнером денег мало что осталось. Точнее – ровно столько, чтобы вернуться на рельсовом конном экипаже к гостинице.
Я, наконец, вернула Юлианне туфли и щеголяла в местных на любимом, но жутко вредном каблучке. Но тачали их на совесть – очень удобно, будто в тапочках.
Поездка в экипаже по рельсам уже не внушала былого панического ужаса, да и с преобразователем речи жить сразу стало легче и веселей. Разговоры прохожих перестали быть абракадаброй и позволяли узнать много нового. Заодно и сами «научились» говорить.