Грася
Шрифт:
— Сапфиров, родненький, талантище, — на подхалимстве скупиться не стоило, но слова шли с трудом, актёр малахольный попался, того и гляди упадёт, — судьба наградила вас сильным голосом, — чуть не добавила «и хилым телом», но вовремя удержалась, — теперь, в виде следующего подарка, дарит вам песню.
Эффекта не было. Грася чуть наклонилась через стол и почти по слогам, смотря в глаза, повторила.
— Сильному голосу, — пауза, — шикарную, пронзительную песню.
Мгновение, ещё одно, и вот уже Сапфиров осмысленнее смотрит на
— Песню?
— Да! Никто, никогда не слышал её! Она только для вас! Будем слушать?
— Здесь?
— Да, я тихонько напою, но вы сразу примеряйте на себя, на свою мощь. Она должна литься по просторам нашего королевства, её понесёт ветер, она будет зажигать сердца! — взгляд у мужчины снова поплыл и Грася, чертыхаясь, закруглилась. — Готовы?
Мужчина кивнул, ещё не веря, что возможно вырвется от ненормальных.
Грася опустила глаза, сосредоточилась и тихонько начала напевать, чуть постукивая по столу.
Призрачно всё
В этом мире бушующем,
Есть только миг,
За него и держись.
Есть только миг
Между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь.
Грася полностью погрузилась в звучавшую у неё в голове музыку и уже с чувством, снова гипнотизируя сидящего напротив мужчину, чуть громче запела. Голосок у неё был девчачий, если бы она занималась им, то был бы шанс неплохо развить его, но сейчас, недостатки быстро отошли на задний план. Сапфиров учуял, прочувствовал силу слов. Он моментально сумел подключиться и слышал не голосок девочки, а свой. А она продолжала.
Вечный покой
Сердце вряд ли обрадует,
Вечный покой
Для седых пирамид.
А для звезды,
Что сорвалась и падает,
Есть только миг….
(прим. авт.: слова — Л. Дербенев, музыка — А. Зацепин)
Зибор сидел и ничего не понимал. Сапфиров потянулся к Граське, он не отрывал от неё глаз, для него никого не существовало. А Граська надрывалась, ныла что-то с большим чувством. Парень ещё раз посмотрел на актёришку, подумал, что если он скажет, что у его подруги писклявый голос, то он ему точно двинет, но Сапфиров был заворожён.
Грася прервалась.
— Дальше не буду, вы уловили?
— Да, — выдохнул мужчина, — это невероятно!
— Я хочу, чтобы вы выучили эту песню и спели её своему директору. Это не просто песня, я написала большую историю о любви. Никто раньше ничего подобного не писал, но сами понимаете, надо заинтересовать. Вот этой песней я и увлеку ваше начальство. И кстати, в моей истории эту песню будет петь главный герой.
— Вы сами написали? — удивился мужчина.
— Да, я давно пишу. У меня договор с «Нашей реальностью», но они очень мало платят.
— Договор?
— Сказки. Не обращали внимания, на больших улицах вместе с вестниками продают тоненькие книжечки. Сказки для детей.
— Обращал, даже покупал.
— Это мои.
Сапфиров уже совсем по-другому посмотрел на парочку своих
— Ну что, давайте повторим уже вместе?
Грася не совсем пела, а подмурлыкивала Сапфирову. Слова он запомнил слёту, а мелодия у него не сразу получилась. Несколько раз он сбивался на тягучий ритм сказаний, но вскоре прочувствовал и сам наслаждался.
— А как быть с музыкой? У вас есть в театре кто-то, кто сможет подыграть вам?
— Надо пробовать. Не знаю даже, какие инструменты сюда подойдут, — принялся рассуждать мужчина.
— Когда вы будете готовы спеть?
— Ну… сегодня я занят — репетиции, встречи…
— Завтра я приду и…
— Может, дадите мне вашу рукопись с историей?
— Скажу сразу, господин Сапфиров, во избежание, так сказать. Рукопись прошла регистрацию и украсть её у меня не получится, а вот штраф за посягательство выплатить…
— Понял, понял. Значит завтра в полдень.
— Завтра в полдень, — согласилась Грася. — Не подведите!
— Если ваш текст также необычен и хорош, как песня, то успех гарантирован.
Сапфиров ожил. Ему не терпелось попробовать себя в полную силу. Он не сомневался, что песня заворожит зрителей и разбежится по королевству, а может и далее, не зная границ.
Зибор сидел насупившись. Граська опять что-то затеяла, а с ним даже не посоветовалась. Только бы она не заработала больше его и не купила бы себе сама ботиночки. Настроение было испорчено, а впереди ещё работа, да присмотреться бы повнимательнее к боям. Завтра ведь выходить на площадку, вдруг не он морду набьёт, а ему? Козявка опять отчитывать будет.
Парень Грасе позволил проводить себя до кузни и сердито попрощался.
«И как это у неё получается?!» — бухтел он, когда она перекидывалась словами с мастерами. И про детишек их узнает, и про спрос изделий подскажет, не девчонка, а листок с новостями.
Грася же улыбалась, беззаботно болтала и отмечала, что в новых мастерах кузня определённо не нуждается, итак избыток, впрочем, как и в помощниках. Свои детки подрастают и вскоре эти места займут. Она хотела было пристыдить хозяина за Зибора, да намекнуть, чтобы дали парню дорогу, но увидела очевидное и жалела, что раньше не догадалась присмотреться. Хотя, когда бы она смогла, ведь учиться бегала к лэре ежедневно.
На следующий день, в полдень, Грася была в театре и, сопровождаемая вопросительными взглядами, уселась рядом с руководителем. Невысокого роста мужчина был не очень доволен соседством, но ничего не сказал девочке.
— Сапфиров, не тяните, давайте свою «убойную» песню!
Сапфиров кивнул парочке музыкантов и под тихую, пока ещё подлаживающуюся под песню мелодию, выдал.
Удивительно чистый, сильный голос усиливался акустикой и разносился по эфиру. Казалось, за стенами весь город затих, слушая песню. Изумлённая тишина, наполненная только чувствами слушателей, была наградой певцу.