Грата
Шрифт:
Ченичу тоже приходилось несладко — воздух у дверей просто шипел от выстрелов, а потом рядом начали вспыхивать разряды, похожие на маленькие шаровые молнии.
Юрист стрелял почти вслепую, куда попало. Выглядывал на долю секунды из-за двери и палил.
Он понимал, что нужно высунуться и прицелиться, как следует. Но… Жизнь одна, а смерть — это ещё и больно.
Нырок… Выстрел!
Очередная молния перечеркнула лестницу, но Рэма она не задела. Ступени вдруг пришли в движение, радикально сбивая врагам прицел.
Ченич
«Огонь!» — раздался у Ченича «в ухе» голос Рэма.
Юрист набрал в грудь воздуха, высунулся из-за двери и влепил очередь по ближайшему бандиту, подобравшемуся втихаря едва не в плотную.
Ченич не был готов убивать. Он полагал, что домагнитный доспех бандита отразит или замедлит пули, но враг согнулся пополам, напрочь перерубленный в поясе.
«Завязка — это же!.. О!..»
Юрист наконец вспомнил, что домагнитная защита даёт нехилую завязку при стрельбе из импульсного оружия. Стреляющий может заживо изжариться в собственном доспехе, и ему приходится отключать защиту, чтобы стрелять!
Молния ударила в дверь, обдав Ченича жаром и запахом озона. Сердце застучало так сильно, что задрожали руки.
«Ах ты, зараза алайская!» — выругался юрист, вжимаясь в горячий металл.
Он снова высунулся, и выпустил короткую очередь в бандита, что выцеливал Рэма. Не попал, но и не дал прицелиться врагу.
В Рэма стреляли и снизу, и сверху. Он был как движущаяся мишень на лестнице, с которой не мог никуда свернуть. Но бандитам он был нужен живым, и они били по ногам.
Ступени обугливались под тяжёлыми магнитными ботинками, вздувались, шипя и расплёвывая белые куски лакового покрытия. Но Рэм был уже на прыжок выше.
Ченич спрятался за спасительную створку, пытаясь выровнять дыхание.
«Раз-два-три! Огонь!» — скомандовал он себе.
Затрещал в руках керд, выплёвывая пули. Дико заорал от неожиданной боли раненый бандит.
«Ещё двое осталось», — подумал Ченич.
Рэм был уже близок к платформе, однако и враги не дремали. Юрист, прячась за дверью, выпустил с десяток беспорядочных очередей. Не попал.
Ещё дюжины две ступенек до лифта, за которым можно укрыться…
Ченич увидел, как на одного из бандитов прыгнул техник, и мужчины покатились по полу. Техники тоже понимали, что счёт идёт на секунды.
Юрист заставил себя выскочить из укрытия и встать в дверях.
«К Хэду!» — сказал он сам себе и начал палить, куда придётся. Не ранить, так вынудить залечь! Не дать им прицелиться!
Рэм тоже стрелял. Мало того — перед ним пару раз что-то взрывалось, и дымные полосы укрывали его из виду на пару мгновений. Посмотреть, что он кидает, юрист просто не успевал.
Он вообще много чего
Полыхнула молния! Ченича отбросило и оглушило ударной волной!
Он упал ничком, понимая, что подпустил бандита слишком близко. И тот добьёт его следующим импульсом.
Ну что ж, он сделал, что смог. Рэм почти на втором этаже. Он справится. Можно уже и поумирать немного.
Сегодня и так было слишком много хорошего: этот полёт, эта лохматая сияющая звезда, и…
Ченич обессиленно закрыл глаза.
***
Добравшись до командной платформы, Рэм упал и откатился под защиту лифта, спасаясь от тех, кто стрелял в него сверху. И тут же бросился к краю платформы.
Из четырёх оборонявшихся там бандитов в живых осталось два. Один как раз целился в лежащего на полу Ченича, другой, озверев, палил по техникам, прячущимся от него между пультами и ложементами.
Рэм почти не целясь срезал обоих бандитов. Сверху они были отличными мишенями.
Он быстро огляделся, сверяясь с десантной программой, которую видел перед «внутренним взором», и, уклоняясь от импульсного удара, нырнул под капитанский пульт, плюнувший вверх запузырившимся гелиопластиком.
Парень тут же выскочил и срезал очередью единственного, оставшегося в живых охранника верхнего этажа.
Трое главарей не стреляли, не желая лишать себя домагнитной защиты, мерцающим коконом оплетавшей их тела. Они с ужасом наблюдали за Рэмом, который сначала уворачиваясь нёсся по лестнице, а потом скользил по платформе, как капля ртути.
Реакция у пилотов и без того на треть выше среднечеловеческой, а десантная программа давала Рэму возможность реагировать и целиться ещё быстрее.
Покончив с теми, кто был внизу, парень крикнул попрятавшимся под ложементами техникам:
— Свяжитесь с Кифарой! Скажите ему, что боевиков в коридоре уже минус шесть! Пусть попробуют к нам пробиться!
И обернулся к главарям.
— Вот же скотина какая шустрая! — фальшивый директор «творческой группы», Деян Павлий, смотрел на Рэма так, словно оружейные дула были в каждом его глазе. — Ну и на что ты рассчитываешь, парень? На выстрел из импульсного в упор?
— Я выстрелю быстрее тебя, — сказал Рэм, поднимая керд. (Никто не знал, сколько у него оставалось патронов). — Тебе нужно сначала отключить защиту доспеха, бандак. И тут же получишь пулю. Хочешь пулю в живот? Говорят, это как-то особенно больно.
Рэм стоял один напротив троих, вооружённых станнерами и тяжёлыми армейскими импульсниками. Но лицо его было спокойно, как и дыхание, несмотря на бешеный бег. Чего нельзя было сказать о его врагах.
Директор скалился, словно колдовская древняя маска. Ули сжимал оружие так, что пальцы у него побелели.