Гражданская война в Греции 1946-1949
Шрифт:
Имея в виду именно неподготовленность частей ДАГ к проведению операции по такому плану, он пришел к выводу, что опа была «плохо организована и еще хуже осуществлена».
Опыт этой операции говорил, что ДАГ, конечно, должна стремиться к превращению в регулярную армию, но пока ей до этого далеко. «Преобразование ДАГ в регулярную армию, — говорил ее главнокомандующий, — должно происходить постепенно, естественно, не путем изменения вывески, а в результате усвоения пашей тактики, учета наших ошибок, путем усиленной подготовки… и вооружения наших бойцов и офицеров элементарными военными знаниями…»
23 декабря 1947 г. в одном из горных районов страны было образовано Временное демократическое правительство Греции (ВДПГ). Бои за Коницу 24—26-го сделали для руководства КПГ проблематичной
Необходимо отметить, что и при формировании ВДПГ была допущена серьезная ошибка, оказавшая отрицательное влияние и на масштабы его деятельности, и на весь дальнейший ход и исход борьбы. Имеется в виду тот факт, что руководство КПГ не предприняло необходимых шагов для включения в состав вновь созданного правительства представителей других левых партий, входивших в тот момент в ЭАМ или сотрудничавших с ним. Их участие в ВДПГ, несомненно, соответствовало бы политике упрочения левого блока в новых условиях, являлось бы продолжением того курса на объединение всех демократических сил, который блестяще оправдал себя в годы немецко-фашистской оккупации.
В состав правительства вошли в основном коммунисты. Единственным исключением был профессор Афинского университета Петрос Коккалис. В то же время руководство КПГ не возглавило официально ВДПГ. Премьер-министром стал генерал Маркос, главнокомандующий Демократической армией.
Таким образом, по существу сохранялось то положение, созданное в предшествующий период неопределенной политикой руководства КПГ, при котором широкие народные массы не видели во главе вооруженной борьбы своего испытанного вождя ЭАМ и его ведущей силы — Компартии Греции. Если к этому добавить неудачи наступательных операций, предпринятых ДАГ в конце 1947 г., то не удивительно, что цели и перспективы вооруженной борьбы представлялись неясными многим слоям трудового населения как сел, так и городов.
В то же время страна все больше охватывалась системой репрессий, непрерывно усиливаемых реакцией. 27 декабря был опубликован так называемый закон № 509, как бы в насмешку названный «О мерах безопасности государства, государственного строя и защиты гражданских свобод». В нем объявлялось о роспуске Компартии Греции, ЭАМ и вообще всех демократических партий и организаций. Кроме того, еще 7 декабря правительство Софулиса—Цалдариса объявило о запрещении забастовок, организаторам которых отныне грозила смертная казнь.
Одновременно производились массовые увольнения рабочих и служащих. 7 января 1948 г. последовало решение об изгнании коммунистов с государственной службы. «Отныне, — говорилось в нем, — будут приниматься на работу только люди, представившие справки о лояльности, подписанные полицией».
Реакционная пресса открыто требовала «очистить страну» от демократов. Предлагались и методы такой «очистки». «Чтобы выиграть войну (против ДАГ. — Г. К.), — писал, например владелец реакционной газеты «Катимерини» Г. Влахос, — государство должно спокойно и без шума очистить тыл нашей армии от массы людей… которые сотрудничают с врагом. Для этого нет никакой необходимости карабкаться, в горы… Достаточно иметь верных и преданных агентов, которые по ночам рыщут повсюду и стучат в некоторые двери в 3 часа утра». Поскольку же людей, которые «сотрудничают с врагом», т. е. демократов, много и всех их уничтожить трудно, то автор статьи предлагал отправлять их в концлагеря на пустынные острова. И добавлял: «Слава богу, государство располагает достаточным количеством островов».
Тогда же афинское правительство начало новые репрессии по всей стране, действуя в точности по этому «рецепту». В течение трех ночей только в Афинах и Пирее были арестованы 3 тыс. патриотов. Но многих из них ожидала не высылка, а казнь. За один месяц — с 20 января но 20 февраля были расстреляны 70 человек.
Одновременно правительство Софулиса—Цалдариса готовило новый поход против Демократической армии. Приготовления велись под руководством так называемой военной группы США в Греции (СОИПЕ). Она обосновалась
Последний, прибыв в Афины, дал интервью, в котором угрожающе заявил: «Самое лучшее, что остается сделать партизанам, это сдаться немедленно». На вопрос о том, что предполагается предпринять против партизан, он ответил: «Арестовывать их или убивать». Что же касается демократических элементов в составе греческих правительственных войск, то Ван Флит дал понять, что их судьба будет «решена» в ближайшее время и что он «ожидает доклада греческого генштаба на этот счет».
Правые экстремисты восприняли это заявление как сигнал к расправе над военнослужащими-демократами. И буквально на следующий день учинили кровавое побоище в уже упоминавшемся концентрационном лагере Макронисос. 29 февраля они убили здесь 17 и нанесли тяжелые ранения 61 заключенному. Тогда же в воинских частях были арестованы и переданы военным трибуналам 2500 солдат и офицеров. Сотни из них немедленно были осуждены на казнь за «связь с партизанами». Один только салоникский военный трибунал в те дни вынес 44 смертных приговора.
С приездом Ван Флита усилилась и террористическая кампания по «очищению» тыла. С 21 февраля по 20 марта в Афипах, Пирее, Салопиках и других городах страны было арестовано еще около 5 тыс. демократов. Среди брошенных в тюрьмы оказались бывший генерал ЭЛАС Неокосмос Григориадис, один из лидеров ЭАМ Ст. Критикас и национальный герой Греции Манолис Глезос.
Массовые репрессии, несомненно, оказали на определенную часть сторонников ЭАМ то влияние, на которое рассчитывала реакция. В частности, генеральный секретарь ЦК КПГ Н. Захариадис в тот период не без оснований отмечал наличие в рядах приверженцев левого блока «колебаний и нерешительности». Он говорил: «Это имеет место главным образом в крупных городах, где десятки тысяч наших единомышленников занимают некую более или менее пассивную или нерешительную позицию, где многие коммунисты и сочувствующие ничего или почти ничего не делают и по существу капитулируют перед врагом».
Объяснял же он это, с одной стороны, страхом перед репрессиями и «влиянием реакционной идеологии», а с другой — «неуверенностью в эффективности вооруженной борьбы» против афинского правительства.
Такая оценка представляется весьма спорной. Разумеется, имели место и те причины, о которых говорил Захариадис, в особенности среди неустойчивых элементов в рядах левого блока. Но эти элементы составляли сравнительно небольшую часть сторонников ЭАМ. Не следует забывать, что уже в послеваркизский период только Компартия Греции насчитывала 400 тыс. человек. Кроме того, сотни тысяч людей не раз доказывали свою стойкость и мужество в борьбе с врагом в годы немецко-фашистской оккупации. Поэтому их «бездействие» в рассматриваемый период невозможно объяснить «страхом» и влиянием реакционной идеологии.
На то были более глубокие причины, коренившиеся в самой политике руководства ЗАМ и КПГ, начиная с подписания соглашения в Варкизе и кончая противоречивым, неясным для широких масс курсом как в период выборов и плебисцита, так и в рассматриваемое время.
Поскольку об этом уже достаточно сказано выше, следует лишь добавить, что ни организационно-политическая, ни военная работа руководства КПГ не отвечали и в начале 1948 г. требованиям момента.