Гражданская война
Шрифт:
– Не привыкай сильно к роскоши, - ответил я.
– Ещё недавно ты хотела стать джедаем. В этом сане тебя совсем перестанут волновать подобные мелочи. Ведь есть вещи куда более величественные - это сама Сила.
Миссия кивнула и добавила:
– Понимаю, - она будто о чём-то загрустила.
– Как странно, что где-то существуют подобные излишества, когда одновременно с этим люди на Нижних уровнях Тариса живут в грязи, а в Подземье борются за еду…
Она замолчала.
– Я хотела сказать: жили… - с печалью в голосе сказала она.
– Теперь я уже не знаю… Смог ли выжить кто-либо
– Думаю, что мы даже ещё встретимся с ним… - задумчиво произнёс я, хотя и не знал наверняка.
– В этом мире или в другом. Я верю, что Сила ведёт нас и ей всё подвластно. Мы все станем едины в Силе.
– Джедаям проще всё объяснять, ведь у вас есть Сила. Всегда найдётся, что сказать.
– Это не так, Миссия, - ответил я.
– Джедаи немногим отличаются от остальных. Отказываясь от чувств, мы думаем, что можем упросить себе жизнь и таким образом станем контролировать самих себя. Но правда оказывается в другом…
– В чём же?
– внимательно посмотрела на меня Миссия.
– В том, что без определённых чувств или мыслей сама жизнь теряет всякий смысл. Мы не можем стать искусственными, лишь обложив себя заветами Кодекса. Если убрать из жизни самое дорогое… Любовь, семью, привязанности. Тогда и мы не сможем определить, где Светлая сторона, а где Тёмная. Все наши обязанности Хранителей мира превратятся в прах, если исчезнут грани. Мы просто перестанем понимать, что защищаем. Потому, Миссия, джедаи во многом лукавят, когда говорят, что не имеют привязанностей. Именно этот самообман так часто приводил моих братьев и сестёр на тёмную сторону. Невозможно предсказать, где сможешь оступиться. Можно лишь научиться делать свой выбор и поступать правильно, когда ситуация того требует.
– Реван… - осторожно начала твилечка. Уже по её интонации я понял, что вопрос будет не простой.
– Когда ты оставил Республику… Что заставило тебя это сделать? Ведь ты пошёл войной на тех, кого защищал.
Я тяжело вздохнул, а затем покачал головой:
– Я не знаю, - честно ответил я.
– Это был другой человек, как мне сейчас кажется. Подозреваю, что думал, будто это правильный выбор. Вполне возможно, что я пытался нас защитить таким образом.
– Защитить, но от чего?
– Гораздо большей угрозы, как мне кажется, - я вновь вздохнул.
– Есть в Галактике тот, кто гораздо опаснее Малака и меня.
– О ком ты, Джейкоб?
– Миссия внимательно посмотрела на меня.
«Странно рассказывать о том, что меня гложет…» - задумался я.
– Джейкоб?
– переспросила Миссия.
– Много лет назад, ещё до Великой гиперпространственной войны, когда Республика впервые столкнулась с ситхами, жил один из правителей в далёком мире, названном после Нафемой.
Я посмотрел на Миссию, она внимательно слушала.
«Стоит ли ей рассказывать?» - думал я.
– Он был из рода ситхов, - но всё же продолжил, - уже тогда он был одним из могущественных лордов, убившем своего отца и поработившем целую планету в десятилетнем возрасте.
– Как это возможно?
– Не знаю. Это лишь подтверждает, что с рождения он не был обычным мальчиком
– Откуда ты всё это знаешь?
– спросила она.
– Я встречался с ним, - ответил я, - если это можно так назвать. Воспоминания из прошлой жизни. Той самой, когда я был Реваном. Но не только это…
– А что ещё?
– Миссия смотрела на меня глазами полными шока.
– Сложно это объяснить… - я тяжело вздохнул.
– Во мне существует несколько личностей, и я не знаю, какая из них это действительно я. Одна из этих личностей хорошо знает о том, что будет, словно я видел это в каком-то фильме, пока жил в ином мире… Это сложно объяснить. Может быть, это видения, оттуда я и знаю многое о происходящем.
Миссия задумалась:
– Там, на Тарисе, ты всегда действовал так, будто знал, что будет. Ты вёл нас и говорил порой странные вещи, но мы решили, что ты просто чудик с великой долей удачи…
– Забавно о себе слушать такое, - улыбнулся я.
– Ну знаешь… Ты ведёшь себя порой странно, но к этому привыкаешь, - затем она замолчала. Посмотрев мне в глаза, она спросила: - Так ты знаешь, чем всё закончится?
Я отрицательно покачал головой:
– Знал бы, если бы сам всё не испортил. Как бы сказать… Это выглядит как сон: когда ты спишь, всё складно и понятно, я видел, как Республика победит. Но когда ты просыпаешься…
– Сон растворяется, - закончила Миссия.
– Мне это хорошо знакомо.
– Да. Нечто подобное случилось и со мной.
– Реальность с нами бывает жестока, - добавила Миссия, наверное, подразумевая всю ту нищету, с которой ей пришлось столкнуться.
– Так у Республики есть шанс победить Малака?
– Безусловно, - уверенно ответил я.
– Только вот он не последний наш враг и за его спиной скрывается другой.
– Тенебри? О котором ты говорил?
– Да. Только теперь его называют Император Вишейт, и он готовит огромную армаду, чтобы выступить с ней на Республику. Только вот сейчас мало кто знает о нём. Малак и я нужны были ему лишь для отвлечения внимания и ослабления соперника. Кто же знал, что мы сможем так преуспеть. Это лишь ещё раз доказывает, что Республика сейчас не готова к его вторжению.
– Но что в твоих снах?!
– оживилась она.
– Как же там мы победили его?
Я не стал говорить ей, что мне самому пришлось отправиться на Дромунд-Каас, в столицу Империи ситхов, где я был предан союзником, затем пленён Вишейтом. А после три сотни лет пытался дать отсрочку Республике, убеждая Вишейта и влияя на него сквозь Силу.
– Нам на это потребовалось три сотни лет, - коротко ответил я.
– Трёхсотлетняя война, - в ужасе произнесла Миссия и побледнела.
– Надеюсь, что до этого не дойдёт, - я скрестил руки на груди.
– Это то, чего я поистине боюсь. Война слишком опасна для владеющего Силой. Она может создать чудовище более ужасное, чем Тенебри. Реван прошлого защищал Республику и вот к чему это привело: он пал на Тёмную сторону, - я вздохнул.
– Надеюсь… Что нам удастся победить Императора, а я не паду во Тьму вновь.