Гражданство магической реальности

Сабайтис Максим

— Ты недавно столкнулся с коллизиями борьбы между различными секторами…

Михей не спрашивал, а утверждал.

— Речь о Кантидии? Я не слишком опытен и могу не уловить контекста. Или, что печальнее, понять что-то неправильно.

— Это только затравка, — отмахнулся печатник, усаживаясь на скамейку. — Чтобы ты понимал масштабы того, что творится вокруг. Мадам слишком неудобная фигура для многих местных властей. А тут еще инспектор из метрополии по известному тебе преступлению.

— Вот тут у нас

начинаются проблемы.

Я присел рядом вытянул руку с браслетом.

— Если речь не об этом, хотя тут не вижу никакого преступления, то не в курсе, о чем речь.

Михей резко помрачнел, машинально залез в карман куртки, покрутил в руках вытащенную оттуда пачку сигарет. Но не закурил, поскольку мы были все-таки на детской площадке.

— Блин, думал, ты уже знаешь. Все-таки в твоем распоряжении были целые сутки, а новости распространяются быстро.

— Было немного… не до новостей. Пока восстанавливался, пока разбирался с нежитью. Планировал как раз сейчас, пока Алиса со своими, восстановить информационное равновесие.

Мне стало не по себе от ощущения надвигающихся неприятностей. Если малознакомый печатник жалуется о масштабных неприятностях не абы кому, а лично тебе — ты в эпицентре происходящего. Не иначе.

— Ненавижу быть тем, кто передает дурные вести, — после небольшой паузы с непреднамеренно драматическим уклоном признался Михей, доставая из внутреннего кармана небольшой планшет.

— Прочти вот тут, а я отойду и перекурю. Прости…

Если бы не это предисловие, я бы счел, что мне передали заминированный предмет. Но в руках оказался лишь планшет с заставкой в виде сложной квадратной печати и жирной синей надписи “Читать” в центре сенсорного экрана.

Проводив взглядом удаляющегося в сторону урны Михея, я тяжело вздохнул. Нажимать на кнопку не хотелось, но оставаться в неведении было еще хуже.

Текста было не слишком много. Зато имелось с полдюжины фотографий, от которых резко подурнело. О чем, черт побери, думал Михей, показывая такое?

А затем до меня дошло, что Росомахи больше нет. Что я больше не увижу, как она удивляется или негодует. Что не будет никаких уроков магии, то ли замаскированных под экзотические свидания, то ли вправду ими являющиеся. Никогда.

Неизвестный отрубил ей руки и голову, а затем раскидал части тела по сторонам.

Способность соображать вернулась ко мне не сразу. Видимо, Михей успел выкурить не одну, а несколько сигарет пока я сидел в оцепенении, привыкая к миру, в котором Росомаха мертва.

Ладно. Вынесем ужас смерти за скобки.

Постараемся, пускай попытка и обречена на провал. Михей что-то говорил про инспектора из Метрополии… нет, это печатник расскажет потом сам.

Я поднял голову и мрачно кивнул, давай разрешение на продолжение беседы.

Михей быстро потушил сигарету

и зашагал к скамейке. В этот момент до меня с запозданием дошло, что фотографии были сделаны на кладбище.

На хорошо знакомом кладбище, по соседству с той могилой, в которой лежала моя фальшивая бабушка. То есть, она ждала меня, а дождалась убийцу.

Я отложил злосчастный планшет в сторону и обхватил голову руками.

К черту все ожидания, предположения, сожаления и тому подобное.

День безнадежно испорчен, осталось лишь выслушать Михея, отвезти Алису с вещами до дома и напиться с Ворчуном. В хлам.

Печатник осторожно сел рядом, убрал планшет в карман куртки, вздохнул. Начинать разговор ему хотелось ничуть не больше моего.

Несколько минут мы сидели под детские визги, резко диссонирующие с нашими чувствами. Затем родители увели детей, то ли домой, то ли в магазин.

— У нее было гражданство той же категории, что и твоя.

Михей говорил очень осторожно, делал большие паузы.

— От любого обычного человека она бы отбилась с легкостью. Умелая была охотница. Запасы маны небольшие, а вот навыки не местные.

Восемь лет назад зарегистрировалась у нас, но данные по происхождению закрыты печатью неизвестного уровня.

Видимо, сбежала откуда-то из внутренних секторов. Легализовалась.

Получила лицензию на массовые инициации, причем у нас не любят выдавать такие — а ей как-то удалось обаять чинуш. А тут такое…

Я слушал Михея и не понимал, зачем он говорит такие вещи мне?

Да, я причастен к смерти Росси, но вся вина на мне в том, что попался в ловушку вместе с Алисой.

Получилось ли спасти её от смерти, окажись я рядом?

Сомнительно. Магией практически не владею, драться отец вроде научил, но реального опыта все равно нет. Что может такого сделать неумеха, что не по силам создателям реальности?

— Дело темное и непонятное, — вздохнув, продолжил печатник.

— Обычно после любого убийства, тем более, когда убивают обладателя повышенной категории, остаются четкие следы.

Деревья, камни, даже земля — фиксируют посмертные всплески так четко, что можно реконструировать все с точностью до секунды.

Убийце не скрыться, даже если применять серьезную магию. Здесь же все кладбище будто лишилось памяти больше чем на час.

И затем инспектор этот. Ясно же под кого копает, но сделать сами ничего не можем. Потому тебя и вспомнили. Молодой, вне службы, имеешь свой интерес в расследовании, не отказался бы отомстить убийце, наверное…

— Был бы еще в силах, — хотел оправдаться, но не сдержал чувств и практически выругался.

— Мне до Росси учиться десяток лет, если не больше. Я же сейчас вообще ничего не умею. Как остался в живых там… ну, там… сам не понимаю.