Гражданство магической реальности
Шрифт:
— Осталось где-то четыре с половиной тысячи тонн слизи, — подсчитал Артем, оценив объем нейтрализованной слизи. Это около трех тысяч таких големов.
А расправились мы с тремя, с одной тысячной медузы. Это он так намекает, что силы не равны и стоило бы отступить?
— Вряд ли мы являемся единственным отрядом, идущим к месту падения медузы, — возразил я. — Кроме того, своего слова еще не сказали представители гарнизона.
— Они свернули часть пространства и отражают основную атаку, а нам досталась зачистка тех остатков, которым удалось прорваться сквозь их кордон, —
— Прошло меньше часа, а слизь уже изобрела големов, — к нам подошла перебинтованная Алиса и тоже вступила в обсуждение. — Этак завтра нам придется сражаться уже не с человекоподобными гигантами, вооруженными по стандартам каменного века, а с чем-то футуристическим. Причем штаб сначала все равно организует разведку боем, то есть опять же нас.
С учетом того, насколько военным плевать на потери обладателей категории Пи, в словах девушки имелось рациональное зерно. Кроме того, бороться с командирской прошивкой еще сутки не хотелось.
Я и так уже чувствовал страшное внутреннее утомление, удерживая остатки осознанности на втором, если не третьем дыхании. Если бы не поток маны от авалонского ключа, командирство одолело меня еще до обнаружения склада оружия.
— Осторожно двигаемся вперед. Даже если лишим медузу тысячи тонн, остальным отрядам будет легче.
Хрен вам. Не успели мы продвинуться вперед как на нас напали големы, чуть поменьше предыдущих. Зато их и было около сотни. И здесь уже нам пришлось туго.
Даже с учетом того, что оружие со склада позволяло чаще стрелять, пополнять запас жизненных сил мои подчиненные не могли. Два или три голема — вот на сколько хватало жизни одного человека среднего возраста.
Ружья переходили из рук в руки, но к противнику подошло подкрепление, а к нам нет.
Я стрелял подобно остальным, ощущая, как каждый последующий выстрел отбирает у меня осознанность, как командирство захватывает мою психику. Давно уже стоило отступить, но такой опции в прошивке не имелось, а перебороть её во время боя не представлялось возможным.
Уже дважды камень, запущенный в мою сторону перехватывали своими телами солдаты, чьих имен я так и не узнал.
Артем, до этого нападения стрелявший чаще моего, исчерпал запасы маны, матерился и теперь открывал огонь только в самых крайних случаях.
Слизь покрывала лес и подступы к нашей позиции сплошным слоем. Похоже, именно этого эффекта медуза и добивалась, потому что расплескавшиеся не на землю, а на другую слизь големы имели возможность перетечь в тыл и собраться заново.
Ванилью пахло так яростно, будто на нас уронили с вертолета цистерну с парфюмерной эссенцией.
Когда нас оставалось чуть больше шестидесяти, сзади подошел отряд с еще одним гражданином категории Эль. Строгая дама, представившаяся Екатериной Владимировной, передала сотню человек под мое командование, но больше ничего не успела сделать — големы уже научились определять командиров и выцеливали их при первой возможности.
У меня тоже имелось несколько ранений, но смертоносного попадания в голову пока что удавалось избежать.
А
Вот его-то штырем пронзило так, что без шансов. Еще два или три упало между мною и Алисой, а один воткнулся прямо перед моим носом, капитально повредив мою пушку.
Если бы не пушка, быть бы мне насаженным на шипы. А так удалось откатиться в сторону, подняться сначала на четвереньки, затем и на ноги. Бежать к тому моменту уже не получалось, один из камней попал по бедру, но пригнуться и резво хромать в сторону солдата, у которого еще имелось работоспособное ружье я еще мог.
Но не доковылял совсем немного. В паре метров от цели еще один камень попал в спину и уронил лицом вперед.
Минимум пара ребер сломано, отстраненно констатировало командирство. Повезло, что позвоночник не пострадал.
Кое как извернувшись я приказал солдату передать мне ружье, но выполнять приказ к тому моменту было уже некому. Боеприпас израсходован.
На мое счастье, те же штыри, помешали големам развить наступление и покончить с остатками отряда. Сначала я кое-как дополз до заветного оружия, а затем ко мне подскочила похожая на узника Освенцима Алиса.
Если я хоть что-то понимал в происходящем, жизни у нее оставалось чуть больше чем на один выстрел.
Похоже, пришло время нетрадиционных решений. Соображал я все ещё туго, истощение, борьба с прошивкой, сломанные ребра… но на одну стоящую мысль меня хватило.
Ладонь к ладони, Алиса подчиняется приказу и не задает дурацких вопросов. Точнее, ничуть не дурацких, но на которые нет сил и времени отвечать.
Акт свободной воли и мана устремляется из моего резервуара туда, где располагался бы её резервуар, будь у неё способности к магии.
К тому моменту соображал я уже довольно слабо, оттого влил в девушку все, что к тому моменту оставалось. Скорее всего, просто не сумел остановиться. Далее следует провал в памяти.
Следующее воспоминание, бредовое и болезненное. Парк горит. Целиком и полностью. Горят деревья, земля, сам воздух раскален как в духовке. Как будто кто-то поставил пирог и забыл вынуть. Вдали по бывшему уже парку расползается лава или что-то очень на нее похожее.
— Вот так выглядит победа, — смеяться больно. Болят ребра, плечо, легкие. Последние, от обжигающего воздуха. — Похоже на преисподнюю.
— Я немного не так представляла кульминацию нашего свидания.
Да, из нескольких сотен атаковавших медузу уцелели только мы с Алисой. У остальных просто закончились силы и вместе с ними жизнь. Меня спас канал подпитки из авалонского ключа, Алису — переданная мною порция маны.
Когда по медузе и попутно по нам долбанули из чего-то мощного, в живых еще оставалось пятеро. Увы, если ранен и сил осталось на один слабый выстрел, выжить при пожаре дано не каждому.
Тут мало оставаться живым, надо еще уворачиваться от падающих сверху прогоревших ветвей или иметь возможность хоть как-то передвигаться.