Грегор и код когтя
Шрифт:
— Приятно слышать, — сказал Грегор.
Он заметил, что с обеих сторон к Коготок жмутся двое крыс поменьше. Их нельзя было назвать щенками, но и взрослыми они еще не были.
— А это?.. — Он не стал называть имена, боясь ошибиться. — Кто они?
— Мушка и Шурушка. Мои детки, — ответила Коготок.
Это из-за них, из-за своих детей она отправилась в джунгли — чтобы спасти их от неизлечимой чумы, найти противоядие. Ее дети. И дети Пролазы — который никогда больше их не увидит (ведь его съел плотоядный персик в джунглях).
Значит,
Грегор внимательно разглядывал крыс, а те смотрели на него, испуганно, но с любопытством.
— Вы… вы похожи на вашего отца, — сказа Грегор и сам поразился тому неподдельному чувству, которое прозвучало в его голосе. Какое облегчение! Как же он был рад, что они живы!
— А как твоя мама? — спросила Коготок.
Уже целая вечность, кажется, прошла с тех пор как его в последний раз спрашивали об этом. Люди избегали этой темы в разговорах с ним, видимо, боясь расстроить.
Но Коготок правильно сделала, что спросила.
— Она в порядке, я думаю. Ну то есть — она была очень больна сначала чумой, потом ей стало лучше и она пошла на поправку, а когда я видел ее в последний раз, у нее началась пневмония, и ее увезли на Источник. И это, наверное, хорошо, ведь больница в Регалии переполнена, но плохо, что с тех пор я не получал от нее никаких известий. Живоглот обещает доставить ее домой во что бы то ни стало. После войны. Если я не смогу. Живоглот дал мне слово.
Грегор вдруг понял, что тараторит без остановки — и заставил себя замолчать:
— Спасибо, что спросила, Коготок.
Ему неожиданно захотелось обнять ее или дотронуться до нее — чтобы снова ощутить ее мягкую шерстку. Но он знал, что это будет выглядеть странно — если не оскорбительно! — для остальных крыс. Поэтому он просто кивнул в сторону выхода из туннеля:
— Пойдемте. Живоглот там.
Коготок последовала за ним, остальные крысы остались в туннеле. И это было правильно — Грегор опасался, что появление даже одной крысы может вызвать у Лиззи панику. Но рядом с Живоглотом она, видимо, чувствовала себя в безопасности, а тот очень обрадовался, увидев Коготок.
— Отлично. Ты сделала это. Сколько нас? — спросил он сразу.
— Как минимум семь сотен. А может, около тысячи, — ответила Коготок.
Живоглот вздернул брови, впечатленный цифрой:
— Так много? Ты просто лап не покладала.
— Где ты хочешь, чтобы мы появились?
Живоглот тут же тихо сообщил ей время, место и порядок действий. Она кивнула, повернулась к Грегору и сказала:
— Спасибо тебе за то, что ты сделал там, в джунглях.
Грегор спас ей жизнь. Ну а Коготок спасла Босоножку.
— И тебе спасибо.
Коготок ткнулась носом ему в руку и исчезла в туннеле.
«Еще одно прощание», — подумал Грегор. Еще один последний раз. А через пару дней ему предстоит самое трудное — прощание с собственной жизнью.
Живоглот отправил всех спать.
Как
— Отойдем, — коротко сказал Живоглот, и Грегор пошел за ним в дальний угол пещеры.
— Сегодня, — произнес Живоглот.
«Сегодня я умру», — подумал Грегор, но вслух сказал только:
— Так быстро?
— Да. Медлить нельзя. Но есть кое-что, что я должен тебе сказать наедине, — промолвил Живоглот. — Это касается одной строчки «Пророчества Времени». Гибели Воина.
«Ну вот и все», — подумал Грегор. Он приготовился к еще одному прощанию, но Живоглот сказал совсем не то, чего ожидал Грегор.
— Дело в том, что… — начал Живоглот. Он оглянулся по сторонам, чтобы удостовериться, что никто их не может услышать — что все спят. — Дело в том, парень, что я не верю в пророчества Сандвича.
ГЛАВА 23
Грегор был поражен.
— То есть как?! Ведь ты же… ты всегда выполняешь то, что в них написано!
— Вовсе нет. Сам подумай: если бы я верил в них — стал бы я гоняться за Мортосом по туннелям, чтобы убить его собственными руками? Ведь тогда это было бы лишено всякого смысла. Я просто притворялся, делал вид, даже пытался сам себя в этом убедить и смог на некоторое время — правда, очень короткое! — поверить, ведь все вокруг так безоговорочно. Подгонял свои действия — ведь если хочешь заставить кого-то что-то сделать, что может быть лучше, чем сослаться на пророчество, не так ли? Понимаешь?
— Не совсем, — растерялся Грегор.
О чем он вообще говорит?!
— Существует множество пророчеств, которые предсказывают все что угодно. Если как следует подождать — значительная часть событий, о которых в них говорится, с большой вероятностью произойдут. Как с этой чумой: у нас внизу было столько всяких эпидемий! И по необходимости — любую из них можно было привязать к пророчеству, — заявил Живоглот.
— Но… ты всегда пытался разгадать их и объяснить… — недоумевал Грегор.
— Мне приходилось. Если бы я не выступил с более-менее адекватным толкованием первым — тут же вылез бы какой-нибудь безумец со своим вариантом, — объяснил Живоглот. — И тогда всем, у кого есть мозги, пришлось бы расхлебывать то, что он наворотил.
— А как насчет джунглей? Ну, когда муравьи уничтожили звездолист и мы все упали духом, — не сдавался Грегор.
— Я и правда думал, что Нивива права относительно звездолиста — что это единственное средство от чумы. И когда это произошло — вы все собирались сложить руки и идти готовить себе гробы. Единственным, что могло вернуть вас к жизни, была новая трактовка пророчества. Я и ухватился за это. Иначе вы бы просто сидели бы там и вздыхали, пока чума не скосила бы всех теплокровных, — отрезал Живоглот.