Грех чревоугодия
Шрифт:
Захар очень развеселился, представив себе противоправную личность, лишенную дара речи.
– А как бы ты с ним по фене ботал, Ворона?
– давясь от смеха, поинтересовался Захар.
– А если на дело идти? Помнишь, как нам пришлось повозиться с тем мужиком, что на электричку торопился, к примеру.
Ворона только вздохнул:
– Ты, Захар, находка для шпиона.
– А что, мы уже с ЦРУ закорифанились?
– оживился Захар.
– Вот здорово! Может, и на стажировку
– Скатаем, - мрачно пообещал Ворона.
– Голой задницей по топору.
Захар зашелся от хохота.
Машина остановилась возле чахлых посадок неподалеку от дачного поселка.
– Еще не пора?
– справился Захар.
– Три минуты осталось, - отозвался Ворона. Он внимательно смотрел на часы, расположенные на панели управления. Когда стрелки достигли цифры три, Ворона вынул из "бардачка" мобильный телефон и нажал кнопку автоматической памяти.
В полном молчании выслушав приказ, он ограничился коротким "понял" и, спрятав телефон, снова завел мотор.
– Возвращаемся, - лаконично пояснил он напарнику.
– Из-за вновь открывшихся обстоятельств.
Через полчаса машина притормозила у дома, в котором жила Вера Эрлих.
Глава 8
В ОЖИДАНИИ КЛИЕНТА
– Вот мы и приехали, - радостно потер руки Артем Георгиевич.
– Милости просим, Танечка.
– Не ожидала, что встречу вас тут.
– Но я же обещал вам, что наше знакомство продолжится, - с улыбкой возразил Баландян.
– Присаживайтесь. У меня к вам разговор по существу.
– Ну что ж, - вздохнула я, - давайте побеседуем. Нам наверняка есть о чем поговорить.
– Только для начала позвольте мне опорожнить вашу сумочку.
Баландян хитро подмигнул Вороне, и тот, резко сорвав с моего плеча квадратный саквояжик, бросил его Артему Георгиевичу.
Владелец ночного клуба поймал мою ношу на лету, засмеялся и, похлопав по стенке сумочки, извлек из нее блок "Золотой коллекции".
– Хотите музыку послушать?
– предложил он.
– Почему бы и нет?
– Я уселась в кресло и достала пачку "Кэмел".
– Посидите пока на кухне. И, кстати, приготовьте нам кофе. Мне двойной без сахара, - приказал Артем Георгиевич своим подручным.
Пока Баландян заправлял кассету в магнитофон, я курила и смотрела в окно.
Во дворе дома Веры Эрлих шли ремонтные работы, Люди в грязных оранжевых жилетах были заняты прокладкой трубопровода.
Внезапно мое внимание привлек характерный звук, смутно мне знакомый.
Как будто тяжелый железный предмет с усилием волокут по асфальтовой поверхности.
Где-то я его уже слышала...
И тут на меня нашло озарение. Ослепительной молнией в моем мозгу сверкнула мысль,
Я представила себе подворотню, в которой располагался "Черный агат"...
Улицу, напротив входа в ночной клуб, где стоял сгоревший "БМВ"...
И тут мне все сразу стало ясно.
Как же я раньше не догадалась!..
А ведь карты говорили мне правду!
Что ж, еще немного, и все окончательно прояснится.
Послышался шорох магнитной ленты, и вслед за ним комната наполнилась аккордами гитары.
"Мне нравится, что вы больны не мной..." - пела Пугачева романс на слова Цветаевой. Баландян уменьшил громкость.
Он внимательно наблюдал за моей реакцией и, казалось, был слегка разочарован.
– А вы даже не удивлены, - с неудовольствием констатировал он. Полагаете, что настоящие кассеты сгорели в автомобиле? И наверняка думаете, что это я помог Ларионовой отправиться к праотцам?
– И в мыслях такого не держала, - отмахнулась я.
– Магде я передала то же самое. Можете считать, что я ответила на вопрос, который вы задавали мне в своем кабинете.
Артем Георгиевич откинулся в кресле. Он скрестил пальцы и прищелкнул языком.
– А где же тогда находится оригинал?
– нагнулся он ко мне.
– Мало ли где?
– пожала я плечами.
– Сейчас меня интересует, например, где находится Вера Эрлих, к которой я пришла в гости.
– На этот вопрос я могу ответить немедленно, - улыбнулся Артем Георгиевич.
– Она лежит в соседней комнате, связанная по рукам и ногам.
"Что ж, - подумала я, - ограничения в передвижении некоторым могут пойти на пользу".
– Так о чем же вы хотели со мной поговорить? Я просто дрожу от нетерпения.
– Видите ли, Танечка, - плотоядно улыбнулся Артем Георгиевич.
– С некоторых пор начали происходить очень интересные вещи. И, не буду скрывать, кое-что из происходящего остается для меня загадкой.
– Вы хотите использовать меня в качестве частного детектива? удивленно подняла я брови. Баландян рассмеялся:
– Что-то вроде того. В качестве гонорара предлагаю вам вашу собственную жизнь.
– Я подумаю, - пообещала я, гася бычок в пепельнице.
– Позвоните мне завтра утром.
Артем Георгиевич зашелся в приступе хохота. Вытирая слезы уголком платка, он справился со смехом и, покачав толовой, сказал:
– У немцев есть такой термин - юмор висельника. В средние века считалось хорошим тоном немного похохмить перед тем, как тебя вздернут.
– Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. И, соответственно, наоборот.