Грехи ангелов
Шрифт:
— О чем ты говоришь? — пробормотал он, покраснев. — Ну ладно, пора идти.
— Но ведь еще только пять часов…
— Дорогой мой продюсер, у меня куча дел, а Альдо прямо сейчас начнет репетицию. Так что, с твоего позволения, я ухожу. Мы поговорим с тобой утром.
Джеки с улыбкой смотрела ему вслед, однако ее продолжало мучить легкое любопытство. Макса действительно словно подменили, и этому должно было быть какое-то объяснение.
Ее внимание привлекли звуки, доносящиеся из оркестровой ямы, и она уселась в одно из кресел, чтобы наблюдать за первой репетицией «Мэрилин» в стенах настоящего
Вообще-то Макс и сам не мог припомнить, когда с ним последний раз случилось нечто подобное.
Первая любовь ранней юности была давно забыта, а все, что у него раз за разом происходило с женщинами, можно было сравнить разве что с похождениями кобеля. Кроме животного вожделения, он, пожалуй, не испытывал никаких других чувств. Никакой там романтики, страстного ожидания и трепета.
Однако на Рождество родители Полли преподнесли ему такой подарок. Тем, что на праздники к ним приехала младшая дочка — маленькая очаровательная Надя. Макс и сам до конца не понимал, что с ним происходит. Это было как наваждение. Он словно начал слышать какую-то волшебную музыку, которой прежде никогда в жизни не слышал. Это был, как он сам говорил, какой-то сентиментальный бред.
Идя по улице, Макс глупо улыбался при воспоминании, как он и Надя держали друг друга за руки, когда выпадала такая возможность, целовались, конечно, когда никого не было рядом, но это все, что между ними было. Удивляясь самому себе, Макс медленно качал головой. Впрочем, главное, что он чувствовал себя счастливым. Разве остальное имело какое-то значение?
Надя ждала его на чай в «Савое». Потом ей нужно было на поезд, чтобы успеть в школу: она сдавала экзамены. Так что это было очень короткое свидание. Они оба ждали этого свидания, хотя у него не было перед ней, конечно, никаких обязательств. Он ей вообще ничего не обещал. Не говоря о том, что старшая из сестер — Полли по-прежнему занимала определенное место в его планах на будущее. И уж, конечно, не говоря о том, что всемогущий папаша сэр Мюрдо вполне мог придушить Макса своими собственными руками, если бы только до него дошли эти замечательные новости — о Максе и Наде.
Макс остановился у светофора на противоположной стороне улицы перед знакомым входом в «Савой». Он знал, что она уже ждет его. Надя всегда приходила на свидания первой, и на ее лице было написано страстное ожидание. Она казалась ему ангелоподобным существом, подобных которому он никогда не встречал. Когда светофор переключился, Макс глотнул воздуха: его сердце сжалось от внезапного панического чувства. Смутное сомнение — и ничего больше.
Ангелоподобное существо Надя была как-никак сестрой его невесты. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, какие у него могли возникнуть осложнения. От одной мысли об этом у Макса мутилось в голове.
Ричард начал дрожать. Вода из душа становилась все холоднее и холоднее, а это означало, что накрылся электрический нагреватель. Ричард громко выругался. Сколько раз он говорил домовладельцу, чтобы тот проверил нагревательную колонку, но старый хрен и не думал чесаться!
Он закрутил кран и вылез из ванны, оставляя на полу лужицы
Возвращаясь в ванну, Ричард торжествовал так, словно только что успешно обезвредил бомбу и за дверью его дожидались пресса и благодарные жители Лондона, чтобы чествовать героя. Самодовольно ухмыляясь, он поставил одну ногу на край ванны и стал откручивать кран. Потом он потянулся к переключателю, чтобы включить душ. Все было прекрасно, как никогда. Вода быстро нагревалась… В этот момент зазвонил телефон.
— О Господи!.. — пробормотал Ричард, набрасывая на себя полотенце.
В квартире всегда было очень холодно, даже если нормально функционировало отопление.
Прошлепав мокрыми ногами по ковру, он снял трубку.
— Алло?
— Дик, какого черта! — услышал он. — Куда ты запропастился?
— Это ты, Роджер? — усмехнулся Ричард. — Какой приятный сюрприз.
— Никакого сюрприза!.. Почему тебя сегодня нет?
— Где?
— На студии, где же еще?
— Я занят.
— Черт тебя побери, что значит — занят? Ты должен быть здесь, на съемке, на репетициях.
— Я переделываю рукопись и очень занят, Роджер.
На мгновение Роджер умолк.
— Ты что, шутишь? — пробормотал он.
— Если честно, я пришел к заключению, что роль священника — пустая трата времени. Я решил послать ее подальше.
— Не веди себя как идиот!
— Кроме того, я решил не дожидаться, пока ты устроишь так, чтобы меня прогнали…
— Ты что, забыл, что подписал контракт?
— Дешевый контракт.
— Мы можем прибавить.
— Не думаю, Роджер.
— Или облить тебя грязью в телевизионных кругах.
— Ну-ну, давайте! Тогда весь ваш поганый сериал накроется. Здесь вам не Лос-Анджелес. Если мы начнем кидаться грязью, еще неизвестно, кто больше пострадает.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Люси очень огорчена тем вечером… — Он услышал, как Роджер лязгнул зубами. — Она мне все рассказала.
— Неужели?..
— Поэтому ты, надеюсь, понимаешь, что у меня нет никакого желания работать с таким жалким подонком, как ты. Вообще-то тебе нужно только радоваться, что я не появился сегодня в студии. Я за себя не отвечаю. — Последнюю фразу Ричард выговорил с особым удовольствием. — Надеюсь, ты также отдаешь себе отчет, что я могу рассказать в газете о том, что ты вовсе не такой уж джентльмен, каким хочешь казаться перед публикой.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Можешь все отрицать, сколько душе угодно, но ты знаешь, Роджер, что такие грязные выходки даром не проходят. Тем более для таких героев «мыльных опер», как ты!
— У тебя разыгралось воображение, Дик, — сдержанно сказал Роджер. — А ведь я как раз хотел тебе сказать, что твоя актерская карьера может весьма скоро закончиться.
— Да что ты говоришь? Не без твоего участия, я полагаю? — усмехнулся Ричард. — Как это благородно с твоей стороны!