Грехи и святость. Как любили монахи и священники
Шрифт:
Итак, видишь, золотое мое солнышко, что муж твой, по любви к вам, напрягает все свои силы к вашему благосостоянию, то и ты, бесценный мой ангел, прошу тебя, помоги по силе возможности ему достигнуть этого: во-первых, дозволь ему добросовестно исполнять его обязанности, а во-вторых, своим спокойствием, веселостью вдохни в него новые силы для дальнейшего его труда. Господи, подкрепи исполнить все это нам обоим… Я верю вполне, что ты глубоко верующая, помолись же обо мне, мой ангел, чтобы и я тоже был таковым!
Хорошо, что я явился сегодня на выборы, а то благочинный
Пришли мне письмецо, что тебе привезти в воскресенье. Я буду ждать. Крепко целую вас, тебя, милая моя Аня, и дорогих наших с тобой Саньку и новорожденную Нюшу. Сегодня обедал у наших, а завтра, то есть в пятницу, возьму из трактира. Будь же спокойна за меня. Береги только себя.
Твой муж Ленечка.
У нас все благополучно. Заочно крещу вас троих. Перекрести за меня, по прочтении сего письма, ребятишек. Напиши, как вы все себя чувствуете. В воскресенье, если жив буду, непременно увидимся. Прощай. Постарайся, чтобы мне в воскресенье увидеть тебя веселой и здоровой.
Твой Алексей.
Ты, красавица, забыла у меня на столе браслетку и кольца, но будь спокойна, я их убрал и с собой в воскресенье привезу. Целую тебя несчетно раз.
Твой Ленечка».
Затем родился у Мечёвых сын, назвали его Алексей. Когда ребенку было около десяти месяцев, в деревне, где жила Анна Петровна, случился пожар; маленького Алексея вынесли из избы и положили на траве. Земля была сырая и холодная – младенец простудился и вскоре скончался. А в 1892 году родился второй сын, которого назвали Сергеем в честь преподобного Сергия Радонежского. Болезненность Анны Петровны сказалась на младенце: он родился недоношенным и был так слаб, что его с трудом заставили закричать.
Ко времени принятия сана священника у Алексея Мечёва было четыре ребенка… А надо сказать, жизнь духовенства малых, небогатых приходов Москвы была материально очень тяжела – едва удавалось сводить концы с концами. Но это не смущало Анну Петровну, и она по-прежнему оставалась помощницей своему мужу.
А жили они действительно трудно: их церковный дом был маленький, деревянный, ветхий, полусгнивший. Помещался он во внутреннем дворе, возле церкви. В комнатах стоял полумрак – дом окружали двухэтажные дома. В дождливое время вода заливала подвал…
Денег на житье тоже не хватало. Но отец Алексей никогда не проходил мимо чужой нужды и горя. Однажды, в канун Рождества, он пришел исповедовать женщину. Увидел, в какой нищете она лежит, как измучены ее полуголодные дети, и оставил им свой кошелек, хотя знал, что дома его собственные дети ждут к праздничному столу еды. Пришел батюшка домой без копейки, и нечего ему было дать своим домашним… Стал молиться отец Алексей, просил вразумить, правильно ли поступил: одним детям помог, других
Несмотря на все житейские трудности, семья Мечёвых была счастлива. Отец Алексей и матушка Анна любили друг друга и своих детей, и жили они все дружно. Но впереди ждали отца Алексея Мечёва испытания… Матушка Анна Петровна слабела с каждым днем. Отец Алексей делал все, что мог, чтобы спасти ее. К этому времени он уже был в состоянии отправить ее укрепить здоровье в Крым, однако это не помогло. К тому же они продолжали жить в сыром, гнилом доме, что тоже усугубляло болезнь. Анне Петровне стало настолько плохо, что она попросила мужа похлопотать о переводе в другой приход, где квартира священника была хотя бы не такой сырой.
Отец Алексей привык к своему храму, сжился с ним, за десять лет службы в нем было столько пережито и столько вознесено молитв… но он, не раздумывая, уступил просьбе больной жены. И попросил сестру Анны Петровны Ольгу Петровну подыскать приход с более благоустроенным церковным домом.
Но тут у Анны Петровны началась сердечная водянка. Болезнь совсем измучила несчастную. Батюшка горячо молился и каждый раз со страхом уходил в храм, опасаясь по возвращении не застать ее в живых. А вернувшись, первым делом спрашивал: «Жива?»
Анна Петровна жестоко страдала, но жила. И однажды она поняла, что это батюшкины молитвы удерживают ее на земле. И попросила она мужа отпустить ее. Это была ее последняя, самая тяжелая для него просьба. Но и эту просьбу горячо любимой жены выполнил отец Алексей и перестал ее вымаливать. Анна Петровна скончалась 29 августа (ст. ст.) 1902 года.
Самой младшей дочери Ольге было в ту пору шесть лет.
Хоть и не стала смерть Анны Петровны неожиданностью, но потеря любимой жены потрясла отца Алексея. Горько оплакивал он свою разлуку с ней. На похоронах, обливаясь слезами, прерывая надгробное слово едва сдерживаемыми рыданиями, он горестно восклицал: «Как смогу я без тебя воспитывать моих птенцов?..» А когда вернулся домой, да огляделся – совсем затосковал. И ощутил себя одиноким и брошенным… Нет больше рядом подруги и помощницы…
Особенно страдал отец Алексей за детей, оставшихся без матери. И это чувство (вернее, сочувствие) не прошло даже когда они выросли. Сестра Анны Петровны, Ольга Петровна, порой выговаривала батюшке за то, что он балует детей, а он только тихо вздыхал да отвечал: «Молчи, тетка, ведь у них нет матери…»
В первое время после похорон Анны Петровны горе отца Алексея было беспредельно. Однажды в разговоре о значении скорбей он рассказал о себе: «Господь посещает наше сердце скорбями, чтобы раскрыть нам сердца других людей. Так было в моей жизни. Случилось у меня большое горе: лишился я подруги жизни после многих счастливых лет совместной жизни. Господь взял ее, и для меня померк весь свет. Заперся я у себя в комнате, не хотел выходить к людям, изливал свою скорбь перед Господом».