Грехи империи
Шрифт:
Где-то на берегу солдаты гарнизона развели костёр из плавника. Для мёртвых дайнизов – костёр. Для штуцерников и солдат гарнизона – сыра земля. Вот цена победы.
Цена спасения города с миллионным населением.
Глава 65
Стайк лежал на спине в высокой траве фатрастанской поймы и смотрел в голубое безоблачное небо, размышляя о событиях
Эти мысли вызвали у Стайка улыбку. Неопознанный труп Джеса, наверное, уже горит на общем погребальном костре к югу от города вместе с тысячами других. Достойный конец для человека, который всю жизнь стремился к тому, чтобы все его знали и боялись.
– Чему улыбаешься?
Стайк повернул голову. Рядом с невозмутимым видом стояла Ибана, уперев руки в бока.
– Думаю о Джесе, – ответил он.
– Ну конечно, о чем же ещё. Кстати, голова уже начинает вонять. Что ты собираешься с ней делать?
– Не будет ли слишком пошло насадить её на пику и завтра весь день скакать по Лэндфоллу?
– На мой взгляд, вполне приемлемо. Кстати, у нас проблемы.
Стайк сел, борясь с коротким приступом головокружения.
– В чем дело?
– «Бешеных улан» всегда было три сотни. Вчера нас выехало двести сорок три, а сейчас осталось чуть больше ста пятидесяти. Где мы найдём ещё людей?
– Это твоя работа.
– Бездна, да.
Ибана принялась расхаживать туда-сюда.
– А знаешь, кавалерия у «Штуцерников» весьма недурна, – заметила она, остановившись.
– Даже не знаю, что с тобой сделает Флинт, если обнаружит, что ты вербуешь её людей. И я не стану её винить.
– Да ну? – фыркнула Ибана.
– Хочешь с ней сразиться?
– Э... нет.
Стайк повернулся, чувствуя, как что-то щёлкает и хрустит в позвоночнике, и снова улёгся на мягкой траве. Снял кольцо и покрутил между пальцев, изучая потёртости и царапины на серебре, по большей части слишком глубокие, чтобы отполировать.
– И не думай. Ищи людей в другом месте. Кстати, как насчёт тех черношляпников, которые сражались вместе с нами? Присмотрись к ним, может, среди них есть смелые ребята.
Он снова надел кольцо.
– Можно попробовать подкатить к их избранным, – задумчиво произнесла Ибана. – У нас не было избранных после... Забыла её имя.
– Джейн? Джейм? – предположил Стайк. – Я тоже не помню. Бездна, она была красоткой.
Ибана пнула его под ребра. Он со смехом схватился за грудь и почувствовал, что от резкого движения лопнула пара швов на плече. Скосив глаза на рубашку, заметил новое пятно крови и снова уставился в небо.
– Какой бездны ты тут лежишь? – спросила Ибана.
– Здесь не воняет горелыми трупами, –
Это была правда. Но кроме того, тут так мирно, ни одно облачко не омрачает небо, и впервые за десять лет можно просто лежать и ничего не делать. К тому же он весь изранен, больно шевелиться.
– Бен!
Стайк попытался сесть, но Селина снова повалила его, обняла за шею и стиснула так, что у неё покраснело лицо. Стайк в ответ обнял её одной рукой, а затем схватил за штаны и усадил себе на грудь.
– А ты пережила сражение.
– Да! Санин разрешила мне убить человека.
Стайк сел, и девочка свалилась на траву.
– Что? – ровным тоном осведомился он.
Селина выпрямилась и выразительно кивнула.
– Я держала пику и всё делала. Я проткнула его щёку в веснушках и видела, как с другой стороны вытекли мозги. Это было отвратительно.
Стайк поднялся на ноги, не обращая внимания на сдавленный смех Ибаны, и огляделся. Долго искать Санин не пришлось. Она неподалёку чистила лошадь.
– Какой бездны, Санин! – крикнул он. – Ты брала её с собой в бой? Разрешила убить человека?
– Рано или поздно ей придётся учиться сражаться, – бросила Санин через плечо, не потрудившись обернуться.
– Ага, когда она сможет держать пику без посторонней помощи. Проклятье, Санин, ты должна была держать её в безопасном месте.
– Мне нужно было убивать. Кроме того, разве она не в безопасности?
Стайк с рычанием перевёл взгляд на Ибану, которая согнулась пополам, сотрясаясь от смеха. Он толкнул её ногой в плечо, и Ибана упала на траву, побагровев и не переставая смеяться. Стайк снова повернулся к Селине. Та смотрела на него, вскинув подбородок, словно чего-то ждала.
– Я тобой недоволен, – показал он на девочку пальцем. – В твоём возрасте нельзя убивать.
– Ну да, – заносчиво ответила Селина. – Но я убила, ничего не поделаешь. Я теперь герой.
– Кто так решил?
– Ты сам! Я убила человека на войне. Ты говорил, что это делает тебя героем. Я тоже хотела быть героем, и вот стала.
Ибана лежала, раскинув руки и ноги и пыталась отдышаться. Она снова расхохоталась.
– Как она тебя, Бенджамин?
– Проклятье, я...
Стайк осёкся. Стиснув зубы, он подумал, как бы папаша Селины наказал её за подобную выходку. Наверное, этот тупой мерзавец купил бы пинту пива и отвёл её в какой-нибудь притон. Наклонившись, Стайк нашёл среди травы крошечный красный цветочек, которых было полно в это время года. Завязав стебель узлом, сунул цветок ей за ухо и тихо сказал:
– Ладно. Ты герой. Но больше в бой не пойдёшь, обещаешь?
Селина мрачно уставилась на свои ноги.
– И не слушай эту старую ведьму. Санин уже даже пику держать ровно не может. Я сам буду учить тебя сражаться, и после моих уроков ты сможешь выпотрошить громилу вдвое крупнее тебя, даже не вспотев.
Селина подняла взгляд, радостно улыбаясь, и слегка наклонила голову, чтобы показать ему цветок. Неожиданно для самого себя Стайк поцеловал её в щёку.
– А теперь ступай и дай Санин хороший пинок вместо меня.