Гремучая смесь
Шрифт:
— Нужно сбить жар, — решила галлюцинация и стала рассегивать пуговицы на моей пижаме.
— Не надо, — пролепетала, пытаясь остановить чужую руку.
— Да ладно, — галлюцинация ощутило стукнула меня по руке, — чего я там не видел?
— Ничего не видел, — возразила ему.
— Прям так и ничего, — передразнила галлюцинация.
Кажется, моя галлюцинация — мужчина, хотя я, в подобной ситуации, предпочла бы женщину. Но мои предпочтения никого не интересовали, а галлюцинации
— Акклиматизация, — сообщила мне галлюцинация.
– Какая акклиматизация? — слабо возразила в ответ. — Я здесь уже две недели.
— Тогда съела какую-нибудь гадость. Вспоминай, где и что ела?
— Ничего. Только то, что в доме.
— Прививки делала? — допытывалась галлюцинация, переворачивая меня на спину.
— Какие прививки?
— Понаедут тут дуры, — ворчала галлюцинация, обливая мою спину холодным, — без прививок, и жрут всякое дерьмо.
— Я дерьмо не ем, — обиделась я.
— Судя по тебе, очень даже ешь.
Все остальное я помню очень смутно. Галлюцинация напоила меня чем-то кислым, заставила проглотить какие-то таблетки и оставила в покое.
Я засыпала, просыпалась, что-то покорно пила, терпела холодное обертывание, потом опять засыпала. Галлюцинация все время была рядом. В одно из пробуждений поняла, что ужасно хочу в туалет, но сил подняться не было.
— Что? — поинтересовалась галлюцинация. — Что ты елозишь?
— Писать хочу, — ответила честно.
В самом деле, это моя галлюцинация, и чего мне ее стесняться?
— Пойдем писать, — согласилась галлюцинация и подхватила под мышки.
Меня перенесли в туалет.
— Может, подержать тебя? — спросила галлюцинация с сочувствием.
— Спасибо, я сама.
— Хорошо, я буду за дверью.
Какая деликатная галлюцинация у меня.
Я вцепилась дрожащими пальцами в унитаз, боясь упасть.
На выходе из туалета зацепилась ногой за порожек и упала … на руки своей галлюцинации.
— Опаньки.
Меня взяли на руки и отнесли в постель. От ощущения собственной беспомощности захотелось плакать.
— Ей, ты чего? — удивилась галлюцинация. — Ревешь, что ли?
А я ощутила жгучее желание пожаловаться. В конце концов, имею я право поплакаться в жилетку плоду своего же воображения?
— Жизнь пошла кувырком, — начала жаловаться я.
— Давно?
— Вот как дала начальнику по морде, так и началось.
— Даже так, — развеселилась галлюцинация. — А поподробнее можно?
И я начала рассказывать «поподробнее».
Галлюцинация слушала внимательно, иногда задавала вопросы.
— А сюда тебя чего
— Не могла найти работу в Москве. Сергей Васильевич сказал, что по специальности я не устроюсь, разве что только дворником.
— А Сергей Васильевич у нас кто? — поинтересовался плод моего воображения и сам себе ответил: — А, твой ублюдочный начальник.
Я покивала и продолжила:
— И я устроилась гувернанткой. А Танька сказала, что в бордель.
— Кто такая Танька? И почему в бордель?
— Танька моя подруга, — пояснила ему. — А я юная и наивная девственница, и меня продадут в бордель, — так жалко себя стало, хоть плачь.
— Правда девственница? — оживилась галлюцинация.
— Юная и наивная, — повторила я.
— И что? — с искренним интересом спросила галлюцинация.
— А мой новый начальник мафиози, — продолжила я. — Он в меня влюбится и спасет.
— Да ты что?
— Да, правда, он меня изнасилует, — я опять всхлипнула, очень уж не хотелось быть изнасилованной. — А потом меня украдут его враги.
— И убьют? — почему-то развеселилась галлюцинация.
А я разозлилась. В самом дела, у меня такая драма, а ему смешно. Ни слова больше ему не скажу.
— Так что, убьют? — галлюцинации надоело мое гордое молчание.
— Попытаются подсадить на наркотики, — сообщила ему.
— Удачно?
Я порылась в памяти, вспоминая: удачно или нет?
— Кажется, нет. Мой мафиози меня спасет.
— Это который владелец борделя? — проявила сообразительность галлюцинация. — И что еще с тобой случиться?
— Не помню, — пришлось признаться мне. — Но все закончится очень хорошо.
— Ну, еще бы, — хмыкнула галлюцинация. — После таких-то приключений, разве может быть иначе?
Я согласно покивала.
— А откуда ты вообще все это взяла?
— Танька сказала.
— Это которая твоя подруга?
— Угу, — рассказ отнял у меня много сил, неимоверно захотелось спать.
— Хорошая подруга, — галлюцинация помогла лечь поудобнее. — С такой подругой враги уже ни к чему.
Он потрогал мой лоб.
— Спи, юная и наивная девственница.
Я решила последовать его совету.
А когда снова открыла глаза, опять ярко светило солнце. Прислушалась к себе — так хорошо я давно себя не чувствовала. Температура была нормальной, у меня ничего не болело, и противные мушки, мельтешившие перед глазами, исчезли.
— Катя! Как ты?
Ванька сидел в кресле около моей постели.
— Вроде нормально.
— Папа сказал, что тебе сегодня лучше полежать в кровати, а завтра уже можно вставать.