Грешная бездна

Коул Кресли

— Я хочу, чтобы ты называла меня Абиссианом.

Очередной приказ.

— Отлично, Абиссиан.

У нее промелькнула мысль, что демон пытается ее соблазнить… ведь он должен хотеть избавиться от своей демонской печати… но Лила отвергла эту мысль. Она не скрывала своей ненависти к нему.

— Мне хочется получше узнать мою пленницу.

Взмахом руки он уменьшил длину стола и телепортировал ее стул ближе к себе.

— Ой!

Лила моргнула.

Абиссиан заметил, как дрожит на кубке ее рука.

— Нервничаешь?

— Я жду подвоха.

Вероятно, на исходе ночи ты устроишь мне гонки на выживание с адскими гончими или типа того.

— Сегодня вечером тебе не угрожает никакая опасность. Клянусь Ллором, что после ужина ты будешь благополучно возвращена в свою башню, — сказал он, и тут же добавил: — И никаких гонок с адскими гончими.

Придурок.

— Рада слышать.

— Где ты жила до того, как поселилась в мире смертных?

Он отпил из своего кубка. Для зловещего короля демонов у него были красивые губы.

Лила снова сосредоточила взгляд на его зеленых глазах.

— Я родилась в Сильване.

— Ты близка со своими родителями?

— Хотела бы я этого. — Ее воспитание так отличалось от того, что она читала о других видах. Возможно, это объясняет, почему она так сильно хочет детей: чтобы окружить их любовью, которой не знала сама. — Но не судьба, — продолжила она, понимая, что ее голос звучит слишком грустно. Ее коварных и равнодушных родителей интересовало лишь приобретение большей власти. — Они умерли много лет назад.

— Насколько много? — спросил Абиссиан, будто число имело какое-то значение.

— Одиннадцать.

— Тебе было тринадцать, когда они перестали наставлять тебя? Что произошло после этого?

— Я отправилась жить в мир смертных. — Желая сменить тему, Лила спросила его: — А кто твои родители?

Абиссиан ответил неожиданно резким тоном:

— В прошлой жизни я уже ответил тебе на этот вопрос.

Лила откинула голову.

— Значит, я никогда не узнаю большего о тебе? Раз так, гарантирую, что и ты больше ничего не услышишь обо мне.

Демон выглядел так, словно готов стереть в порошок клыки, но все-таки ответил:

— Мой родитель был воином и исследователем, который славился своим коварством. А родительница была олицетворением тьмы.

— Что это значит?

— Это значит, что она вне понимания для большинства существ. — Абиссиан выпил из кубка, буравя Лилу непроницаемым взглядом. — Она была созданием теней, рожденной из эфира.

Как дико.

— Это оттуда появилась твоя магия?

— Возможно отчасти, но эта сфера подпитывает королевскую магию, связывая ее с жизненной силой правителя. Король, в свою очередь, контролирует земли. Мы с Пандемонией — единое целое.

Потрясающе.

— Значит, ты не владеешь магией вне сферы?

— Это роскошь, которой я наслаждаюсь в своем собственном королевстве… она не нужна мне в других местах.

— Кари пришла в эту сферу? Так вы познакомились?

Абиссиан покачал головой, видимо, обдумывая

сколько информации собирается открыть ей. Наконец, он сказал:

— Мне было шестнадцать, когда обнаружился портал между Сильваном и Пандемонией. В те времена феи были известны как эльфы. Наши фракции различны, как небо и земля, так что недоверие кипело с обеих сторон. Поэтому король Сильвана и мой брат, король Гурлав, договорились о том, что я буду жить в измерении эльфов в течении сезона, изучая их культуру. Кари должна была стать моим гидом.

— И что случилось потом?

Расскажет ли он ей наконец, как она «предала» его? Лила приготовилась услышать ответ.

Его когти удлинились, опоясывая бокал.

— Ты оказалась хитрым сильванским шпионом.

Вот дерьмо. Её крайний срок только что наступил. Если демон прознал о злополучной миссии Лилы…

— Манипулируя мной, ты выведала слабости моего королевства. Я рассказал тебе, какими беззащитными были демоны из глубинки, как редко они обучались телепортированию или чтению мыслей, предпочитая простой образ жизни. Я признал, насколько уязвим был Гурлав, ведь его новые силы только развивались. — Клыки Абиссиана заострились. — А ты сообщила эти секреты своему отцу, королю. Вооруженный этой информацией, он нарушил договор чести и неожиданно напал на Пандемонию.

— Зачем?

— Чтобы захватить и поработить демонов из глубинки. Из-за твоего предательства Гурлав был вынужден запечатать портал навсегда… подобно жгуту наложенному, чтобы остановить кровотечение… и бросить этих демонов. — Неудивительно, что Абиссиан напрягся, когда Лила заговорила о разломе. — Было разрушено очень много семей.

До Лилы дошло.

— Ты говоришь о Принцессе… Карине.

Кивок.

— Меня учили совсем другой истории.

— Я должен ее услышать.

— Согласно книгам по истории, когда открылся Пандо-Сильванский разлом, принц демонов увидел играющую со своими друзьями Карину. Он похитил ее, утащив в ад. — Считалось, что мифы о Персефоне и Аиде возникли из легенды о Карине. — Армия демонов вторглась в Сильван, чтобы поработить наших женщин и награбить сокровищ, но Карина узнала об их слабых местах и сбежала. Вернувшись в Сильван, она передала отцу необходимую для защиты королевства информацию. В наказание самые отмороженные из плененных мародеров были порабощены.

Тысячелетиями Карина была символом сплочения, типа феи мученицы. Ее имя служило напоминанием, что никогда нельзя забывать на какие бессмысленные бесчинства способны демоны.

Я — Карина?

Абиссиан рявкнул:

— Фейские книги по истории лгут. Это эльфы напали на нас.

— Почему я должна тебе верить? — спросила Лила, хотя… верила, несмотря на свое отношение к Абиссиану.

У него нет причин лгать, он бы просто прямо сказал: «Да, мы напали».