Грешница

Дашкова Ольга

В горле сразу пересохло. По спине прошел холодный пот от надменного взгляда голубых глаз. Кира кивнула, быстро отвела глаза и свернула в сторону уборной. Ей не понравился, ой как не понравился этот его взгляд. Ну, хотя чего она ожидала? За что боролась, на то и напоролась. Она думала, что все сделала правильно, но от этого стало только хуже.

Руки тряслись, умылась холодной водой, посмотрела на себя в зеркало. Лицо осунулось, какая-то рабочая футболка, короткая джинсовая юбка. Вид бедной, несчастной, замученной бабы. Ее привычная одежда для работ у заказчика.

В сравнении с этим молодым мужчиной она выглядела так, словно три дня не ночевала дома.

Снова поймала себя на мысли, что не может даже про себя произнести его имя. Словно оно причинит еще большую боль, чем есть. Громко хлопает за спиной дверь. Резко поднимает голову, встречаясь именно с теми голубыми глазами, которые совсем недавно прожигали ее насквозь.

Мужчина медленно подходит ближе, облокачиваясь руками по обе стороны от нее, зажимая Киру между своим сильным телом и раковиной.

— Ты все так и продолжаешь бегать от меня?

Голос низкий, хрипловатый. Двигается ближе, Кира чувствует жар его тела, запах — цитрусы и свежесть, от него кружит голову. Дыхание щекочет шею, а одна рука уже скользит по обнаженному бедру.

— Не надо.

— Что, не надо?

— Не надо, Ян, — имя скребет горло.

— Почему всегда решаешь ты, что надо, что не надо?

Кира цепляется до белых костяшек за раковину. Кожа горит под пальцами мужчины, которые уже забрались под короткую юбку. Господи, как она скучала по ним. Словно долбаная наркоманка.

— Ян, перестань.

— Раньше ты не останавливала меня, а просила еще. Или кто-то другой делал это лучше меня?

Внимательно смотрит через зеркало в его лицо. Совсем другой, словно чужой, не ее сумасшедший мальчик.

Совсем не ее.

Стал старше, плечи шире, руки грубее и настойчивее. Хотя прошел всего один год, длинный, безумно одинокий, полный слез и терзаний год.

Юбка задирается выше, отодвигает тонкую полоску трусиков. Кира, словно парализованная, не может даже сдвинуться с места, только шепчет.

— Ян, пожалуйста. Не надо.

— Ты права, могут зайти.

Резко хватает за плечи и заталкивает в первую попавшуюся кабинку. Тут же ее юбка задирается до талии, настойчивые пальцы отодвигают в сторону белье.

— Почему ты такая мокрая?

— Ян, — дыхание сбивается, из груди вырывается то ли стон, то ли всхлип, когда пальцы мужчины проходятся по половым губам, собирая влагу ее возбуждения.

Звук расстегивающегося ремня, шелест одежды. Резкий толчок, он заполняет ее сразу, до конца. Левой рукой задирая футболку и до боли сжимая грудь, оттягивает чашечку бюстгальтера, зажимает между пальцами затвердевший сосок.

— Черт, — хрипит, резко вбиваясь.

Моментальная волна удовольствия проносится по телу. Словно цунами, разрушая все на своем пути.

Толчок. Еще. Резко. До боли. До сладкого удовольствия, растекающегося по телу. Оргазм накрывает неожиданно, разрываясь огненным шаром в груди на мелкие частицы, разрывая на эти же частицы ее сознание. Кричит, закрывая рот ладонью, прикусывая

ее.

Мужчина кончает следом, дергаясь внутри, теплая сперма стекает по его члену и бедрам. Он крепко, за шею, прижимает Киру к себе, часто дышит, до боли и хруста сжимая плечи.

— Думал, забуду. Не получилось.

Выходит так же резко, разжимая руки, Кира чуть не падает, хватается за стены. Позади нее хлопает дверь, льется вода.

— Ой, мужчина, а это женский туалет.

— Да? Я, видимо, перепутал. Уже ухожу.

— Ой, ну что вы. Вы ничуть не мешаете.

Женский смех, вода больше не льется. А Кира больше ничего не слышит.

Не видит.

Не чувствует.

Разворачивается, оседает на унитаз, зажимая рот рукой, глотая слезы и накатывающую истерику. Он даже не произнес ее имя. Ни разу. Воспользовался, как вещью, наказывая и унижая.

Она знает, за что.

Она заслужила.

Сидит так минут десять, руки трясутся, пытается выровнять дыхание, удерживая слезы, но, наконец, поднимается, вытираясь бумагой. Выходит, сумка валяется на полу, быстро умывается ледяной водой. Позади хлопает дверь, стук каблуков по кафелю.

— Нет, дорогая, я не знаю, приедем мы или нет, я не понимаю, что с ним, Ян такой нервный.

Кира медленно поворачивает голову в сторону, девушка стоит почти рядом, разговаривает по телефону, смотрит в зеркало, накручивая на палец светлую прядь волос.

— Ой, я не знаю, как клуб называется? А, нет, я там не была, новый совсем, надеюсь, там пускают не всех подряд.

Девушка кинула взгляд на нее, Кира посмотрела той прямо в глаза, ничуть не смущаясь своего внешнего вида, демонстративно вытирая руки салфеткой. Девушка приподняла идеальную бровь, поджала губы. А Кира не стала дослушивать ее разговор, взяла сумку, быстро вышла и сразу направилась на выход.

К черту свидания, не ее это совсем.

Не получится пока войти в новую счастливую жизнь.

Смотрит под ноги, снова на кого-то налетает, чуть не падает, но чьи-то руки, обняв Киру за талию, спасают от падения. Что за день-то такой поганый сегодня?

Глава 32

— Что-то желаете? Может, чай, кофе?

— Что?

Ян не сразу понял, что обращаются к нему. Поднял голову, посмотрел в лицо стоявшего за барной стойкой в окружении кофейных чашек парнишки. Внутри трясло так, что казалось, сердце сейчас выломает ребра. Несколько раз сжал кулаки, присел на высокий стул.

— Воды, пожалуйста, холодной.

Если бы Кира не налетела на официанта, он бы не увидел ее, не заметил. Может быть, не увидел больше никогда. Она так странно посмотрела на него, напуганная, в глазах страх и обреченность. А та острая боль, что, казалось, уже начала утихать, вернулась вновь.

Положил руки на стол, боясь, что сейчас увидит, как они трясутся, снова сжал пальцы в кулаки. Остановил свой взгляд на новой татуировке, которая черной вязью символов опоясывала запястье на правой руке, хотел дотронуться до нее, но не стал.