Грешник. Моя навеки
Шрифт:
Глава 10
Спускаюсь вниз, слыша за спиной голос матери. В это же дерьмо мы однажды попались, сейчас идем по второму кругу. Ну что за глупость? Жизнь нас ничему не учит.
Забираю стакан из шкафа, но воды совсем не хочется. Тянусь к виски.
— Рамиль! — тяжело дыша, мама останавливается напротив, отнимает бутылку. — Ты себя убьешь! Так нельзя!
Замечательно. Она жаловалась на боль в ногах, а теперь примчалась за мной. И как ей верить? У меня голова скоро взорвется. Родную мать в похищении жены подозреваю.
— Ты ведь знаешь, как мои сестры однажды пытались разбить мою семью. И у них получилось, мама! Помнишь же, какой ценой я вернул жену и сына. Помнишь! Но ты все равно поступила по-своему. Ты все равно решила во второй раз впустить их в нашу жизнь и дать возможность вмешиваться вновь. Зачем ты это делаешь?
Уже пол под ногами не чувствую. Отворачиваюсь к окну, достаю из кармана пузырек с таблетками, глотаю две. Только потом возвращаюсь и наливаю воды, допиваю до дна. Нельзя, чтобы мать увидела. Не хочу отвечать на тонны вопросов.
Хреново в душе, в сердце. Жену свою хочу. Чтобы рядом была и ни на шаг не отходила. Больше никаких секретов, тайных работ. Больше никакой разлуки, черт возьми!
— Знала бы я, что вы так отреагируете... Никогда не позволила бы им возвращаться в этот город, — постанывая, мать садится на стул.
— Стоп. Я не понял, Лера тоже была против их присутствия здесь, да? Она, значит, тоже не хотела их видеть! Лера! Та, которая очень терпеливо и с пониманием относится к выбору каждого человека. Она была против... Вы поссорились?
Мать снова смотрит на меня с мольбой. Ее виноватый взгляд на меня уже не действует. Я злюсь еще больше, не желая ее видеть.
— Она в последнее время как на иголках была, — тихо проговаривает мама.
— Потому что я вел себя странно. Вел себя как последний кретин, лишь бы она не шла в компанию и держалась как можно дальше. Лишь бы голову себе забила тем, что в моей жизни есть другая. Так надо было! А ты подлила масла в огонь, да? Она увидела здесь Аллу с Анной и поэтому ушла к своему брату. Я верно понимаю? Мама, отвечай честно! Я хочу знать все!
— Так и есть, — опускает взгляд. — Лера сказала, что они снова вернулись, чтобы...
— Чтобы жизнь нам сломать, — зло усмехаюсь, перебивая ее. — Разве Лера не права? Мам, разве она не права? Ты молись богу, чтобы она живой и невредимой вернулась домой. В любом случае ты нас больше не увидишь. Позовешь потом дочерей сюда, и живите долго и счастливо. Здесь. Без нас.
— Рамиль, не говори так. Пожалуйста, — отвечает. Не выслушав, я выхожу из кухни.
На улице стоит жара. У ворот замечаю левую черную тачку, которая уезжает при виде меня. Иду в кабинет.
— Мои сестры вернулись. Если даже Мила что-то спланировала, то она не одна, — говорю глухим голосом. — Кто-то следит за мной.
— Алла вроде часто приезжала, — отзывается Захаров.
— Это совсем иначе. Бояться
— Старшая... Это Анна? — спрашивает Мариб, поднимая на меня хмурый взгляд. Я киваю. Перед ним уже три монитора. — Камеры покрасили. Но я проследил за всеми тачками, которые покинули парковку на протяжении того времени, когда ты позвонил жене. Плюс-минус пять минут. Пробил номера всех автомобилей, и только один показался странным. Я не ошибся. С помощью радаров я мог снять водителя. Вот.
Он поворачивает ноутбук, и я четко вижу Милу за рулем и... Анну рядом. Охренеть!
Не смешно, но из горла вырывается нервный смешок. Словно острием ножа по грудной клетке проводят.
Когда-то я был рад, что у меня есть сестры, что я не один ребенок в семье и что есть в этой жизни те, на кого я смогу положиться. Это было много лет назад, когда я еще в школе учился. Теперь же ни хрена подобного не думаю. Не радуюсь. Лучше бы был единственным. Как же все изменилось после смерти отца.
Захаров садится рядом с мужиком, внимательно смотрит на монитор. Хмурится.
— Ты уверен, что Лера в машине? Эту тачку наверняка где-то оставили.
— Поменяли, верно. Если бы Валерии там не было, на хрен вся эта игра? На парковке ее не нашли. Рамиль, — обращается ко мне. — Номер сестры набери. Пусть знает, что ты в курсе. Ведь вы с ней не общаетесь, а этот звонок будет как предупреждение. Паниковать начнут. Чем больше паники, тем больше вероятность, что они начнут совершать ошибки. В принципе, я не думаю, что они будут скрываться. Рано или поздно покажут свои лица. Позвонят с требованиями. Вопрос времени.
— Психопатка только вышла из тюрьмы. Хрен знает, какие там друзья у нее появились. Ты же понимаешь, что они могут навредить моей жене?
— Понимаю, — кивает. — Не знаю, какие отношения у вас с сестрами, однако я не думаю, что они сделают что-то ужасное с твоей супругой. Дело в деньгах. Это чисто мое мнение. Могу ошибиться.
— Моей жены нет, — измученно вздыхаю, — А я сижу тут и ничего не делаю.
Раздается какой-то грохот. Я оборачиваюсь и у двери замечаю сына. Он уронил гитару на пол. Глаза его блестят от слез, губы дрожат.
— Пап, — всхлипывает, — где мама? Она мне се-сестру обещала... Папа... Где моя мама?!
Мне бы броситься к ребенку, но я застываю на месте, не зная, что делать дальше. Я никогда не умел успокаивать малыша, не находил к нему подход. Только обещал что-то и старался выполнять. Лера всегда злилась, что я сына подарками к себе привязать пытаюсь, и это неверный поступок. Ведь она была права.
И вот в такие моменты я больше всего нуждаюсь в жене.
Захаров реагирует быстрее. Берет на руки Сашку, подходит ко мне. Во рту пересохло от нервов и стресса. Сердце снова долбит о ребра. Сглатываю несколько раз, перед тем как прижать к себе сына. Черт возьми!