Грешник. На острие
Шрифт:
– Я хочу сказать, что люблю тебя, дочь. Что бы там ни было между нами, я всё равно люблю тебя. Ты останешься моей крохой навсегда, Лер. Моей маленькой Леркой, которой мне так не хватает все эти годы…
Я отчётливо улавливаю в его голосе грусть и крепко сжимаю челюсти, чтобы не разреветься.
– Пока, пап. Не ищи меня, пожалуйста, – отключаю телефон, достаю сим-карту и выбрасываю её в воду. И наконец, даю волю слезам.
Он приближается сзади. Прижимает меня к перилам моста, склоняется к уху и, щекоча кожу своим дыханием, тихо произносит:
– Хочешь
– Нет, не хочу, – кусаю губы, чтобы не проболтаться, что лгу сейчас. Я хочу к отцу. Безумно хочу. Но там Самсонов, а здесь Хаджиев. Эти двое ведь не оставят нас в покое.
– Ложь. Ты врёшь. Ещё как хочешь. И поэтому должна сделать выбор. Выходи за меня и я защищу тебя от Самсона.
– Каким образом? Убьёшь его?
– Нет. Войду в клан и объединю силы твоего и моего отцов. Никакая шушара не сможет попереть против этих двоих. Даже твой женишок. Я получу власть и деньги, ты получишь свободу. Если захочешь жить отдельно – не вопрос. Но для начала мы должны убедить всех, что брак настоящий. Только так меня примут в клан, а твой отец перестанет воевать. Все будут в шоколаде, а ты сможешь продолжить свою карьеру.
– Что? Какой ещё клан? – поворачиваюсь к нему и наши лица оказываются слишком близко. Он склоняется ещё ниже, касается своими губами моих искусанных.
– Клан – это некое сообщество, объединяющее несколько очень влиятельных семей. Во главе которого находится мой отец. Если я приведу к ним и твоего отца, клан станет ещё могущественнее.
Отстраняюсь от него, потому что так путаются мысли. А Хаджиев удерживает меня, не давая сбежать. Его дыхание на моих губах и кругом голова. Знаю, зачем он всё это делает, но я обманываться рада и ничего с собой не поделать.
– Клан… очередная ловушка?
– Просто доверься мне и получишь то, чего так жаждешь.
Его голос не успокаивает. Внизу живота собирается уже такое знакомое тепло, что я даже не сразу могу ухватиться за нить нашего разговора.
– Отпусти, – отталкиваю его, Хаджиев отступает.
– Я дам тебе время подумать. Мы ведь никуда не торопимся, правда? Но не забывай, что мы всё ещё в бегах. Однажды люди твоего отца или Самсона найдут нас. Я со своими людьми не смогу сдерживать их вечно. Как я уже говорил, люди – ценный и дорогой ресурс. Мне этого ресурса пока не хватает. И если нас найдут, тебя уже никто ни о чём не спросит.
– Я подумаю, – отвечаю со вздохом, обхожу его дугой и сажусь в машину. – Поехали.
Начинается пурга. Точно так же сейчас кружатся и попадают в вихри мои мысли. Мысли о том, что мне нужно было уехать подальше, когда была такая возможность. А теперь… Теперь всё сложнее.
ГЛАВА 40
– Подъём! – сквозь ману сна слышу голос Хаджиева и уже знаю, что прозвучит дальше. – Хватит дрыхнуть, Королевна. Пора сваливать. Пока нас не нашёл твой дружок.
Сажусь на постели, устало смотрю на
– Куда теперь? – вздыхаю, заставляя себя подняться. Секс с ним уже давно не случайность. И я, как загулявшая школьница, только приветствую его домогательства. Из-за этого болит всё тело.
– В другое место, – кратко отвечает он и швыряет в меня моими же джинсами.
В машине тепло, пахнет мандариновый освежитель. Очень кстати, потому что сейчас новый год. Праздники в самом разгаре, а я, вместо того, чтобы отметить и отсыпаться перед трудовыми буднями, еду в неизвестность.
– Что-то ты сегодня неразговорчивая. Мне стоит напрячься? – замечает и Шамиль.
– Просто нет настроения.
– Почему? – задаёт наитупейший вопрос этот питекантроп.
– Потому что за окном ёлки, смех детишек и радость, а мне почти тридцать и я с чокнутым мужиком мчусь в невиданные дали, – зачем-то озвучиваю свои мысли.
– Это так плохо?
– Не то чтобы очень хорошо, – отворачиваюсь к окну.
– У тебя есть выбор. Ты в любое время можешь всё исправить и вернуться домой. Но не делаешь этого, предпочитая стонать и заламывать руки. Ты сама виновата в том, что сейчас с тобой происходит.
Не отвечаю. Потому что он прав. Прав, как никто никогда ранее. Я действительно могу пойти с ним на сделку. Но не вмешаю ли себя в большую передрягу? И не только себя. У меня есть отец. Пусть наши отношения не такие, как у нормальных отцов и дочерей, но он всё же родной человек. Родной человек, который хочет выдать меня за морального урода.
– Если я соглашусь? Ты обещаешь, что оставишь меня в покое? И папа… Ему ничего не будет угрожать, так?
– Так, – отвечает в своём стиле кратко, но мне этого мало. Я хочу, чтобы он убедил меня.
– Если мой отец откажется вступить в ваш клан, его ведь никто не будет принуждать?
– Он не откажется, Валерия Игнатьевна. Знаешь почему? Потому что он не идиот. Клан – это власть и бабло. Очень много власти и бабла. Понимаешь? Такие, как твой отец, не отказываются от власти. Его состояние приумножится, а значит, никто не проиграет.
Хотелось бы в это верить. А иначе зачем это всё? Побег, скитания… Секс с Хаджиевым, на который я крепко подсела. Нужно всё это заканчивать. Раз и навсегда. Обрубить, оборвать, забыть.
– Мне нужно ещё раз поговорить с отцом.
Шамиль раздражённо щёлкает языком.
– Не наговорилась ещё? Знаешь, ты начинаешь мне надоедать, – тормозит у заправки, откидывается на спинку сидения. – Я не буду ждать вечно, Королевна. Я просто найду другую мажорку, более сговорчивую. И женюсь на ней. А ты вернёшься к своему папе и выйдешь замуж за Самсона. Говорят, он своих баб в посадке закапывает. Больше месяца ни одна не протянула. Но ты баба сильная, я в тебя верю. Ставлю на два месяца. Что скажешь? Вернуть тебя женишку?