Грешник. Я не знал о сыне
Шрифт:
– Лина, а вот и вы, – Любовь Андреевна вешает трубку, когда я вхожу. – Вас просил зайти Тимофей Олегович.
Опять?
Неужели Матвей совсем рехнулся и думает, что я проглочу наживку во второй раз?
Хотя стоп! Тимофей Олегович же действительно вернулся. А я просто сбежала, даже не поздоровавшись с начальством.
– Зачем? – спрашиваю упавшим голосом.
– Вы думаете, я ему задавала этот вопрос? – с удивлением смотрит на меня Любовь Андреевна. – И вам советую не задавать, а просто слушать.
Дельный
Опять подхожу к кабинету генерального и, постучав, вхожу. Тимофей Олегович один – это радует. Но разговор нам сейчас предстоит не о работе – это уже минус.
– Ангелина Петровна, добрый день, – спокойно произносит шеф.
– З-здравствуйте, – киваю и занимаю стул напротив Тимофея Олеговича, чувствуя себя нашкодившей ученицей, которую вызвали к директору на ковер.
– Послушайте, я не буду ходить вокруг да около, сразу перейду к делу, – говорит он, но тон его не меняется. – Я не собираюсь вас ни в чем обвинять или предостерегать, однако мне бы очень не хотелось, чтобы офис превратился в драматический театр. И с Матвеем я уже об этом поговорил, хотя не знаю, насколько он прислушается к моим словам. Вы мне показались разумной женщиной, Ангелина Петровна. Что бы там ни было в прошлом, что бы ни происходило у вас с Матвеем сейчас, вы должны это решить вне стен офисного здания. Или могу выслушать ваши предложения.
Мои предложения? А какие у меня могут быть предложения?
Тимофей Олегович явно ждёт моего ответа, а я не имею ни малейшего представления, что ему сказать.
– Я думаю, мне лучше уволиться, – слова вырываются прежде, чем я успеваю их обдумать.
Не помог мне ни разговор с мамой, ни ее благословение – все смел ураган по имени Матвей. И в этот раз я не должна ему позволить оставить от моей жизни одни лишь щепки.
– Вы позволите кому-то управлять своей жизнью? – удивляется Тимофей Олегович. – Это ваше право.
– Нет, – я даже возмущаюсь. – Нет, все не так…
А как? Шеф прав, но я просто не хочу это признавать. И эта мысль меня злит.
– Идите работать, Ангелина Петровна, – вздыхает он.
Наверное, именно злость мне и помогла. И ведь правильные мысли крутятся в голове, но только тогда… когда Матвея нет рядом. Значит, надо просто держаться от него подальше.
Но это не получается сделать. Ведь если он чего-то хочет – он это получает. А сегодня Матвей твердо вознамерился поужинать со мной.
Глава 8
Матвей
– Ты какого черта творишь? – Тимофей злится, хоть и говорит спокойно, но его настроение я прекрасно чувствую.
Не думал, что братец так быстро вернётся. А я только вошёл
– Ничего, – пожимаю плечами. – Да ладно тебе, Тимоша, не будь занудой. Пообщался с твоей сотрудницей всего-то. Не имел же я ее прямо на твоём столе?
Вот это я зря ляпнул. Воображение у меня отличное, и сейчас, стоит только бросить взгляд на офисный стол, картинки перед глазами с пометкой “восемнадцать плюс”.
– Только этого не хватало, – ворчит старшенький, как недовольный дедок. – Матвей, свои игры в мой офис не переноси. И мне вообще показалось, что девушка не рада была общению с тобой.
В ответ только фыркаю, взмахнув рукой. Может, и не рада, но точно завелась. Поэтому… сегодня ужин. Ужин, а не свидание, стоит уточнить.
– Братишка, – вздыхаю я, – не мне тебе рассказывать, что все бывает не так, как кажется. И не все такие, какими хотят казаться.
– Точно, – с сарказмом усмехается Тимофей, – один ты идеален.
– Заметь, это сказал не я, – поднимаю указательный палец.
– Матвей, у тебя дел нет, что ли? – пытается выпроводить меня старшенький. – Съезди к родителям, узнай, как дела в твоём ресторане. И желательно больше в моем офисе не появляйся. Иди уже, у меня много работы. А ты, как назойливая муха, жужжишь над ухом, – опять язвит Тимофей.
– Ага, прихлопнуть бы меня, – расплываюсь в улыбке. – Что, и даже ни о чем не спросишь?
Странно, что братец не задаёт вопросов. А я уже собирался рассказать ему душещипательную историю. Конечно, не такую, как его секретарше. Тимофей не Валька, не поведется на этот романтический бред.
– Боже, Матвей, свали ты уже, – просит он, тяжело вздохнув. – У меня работы по горло, и я не хочу сидеть в офисе до второго пришествия. И учти, я не шутил насчёт твоего появления здесь.
– Ой, да не выставишь же ты меня с охраной, – снова скалюсь и ловлю взгляд, который мне обещает такой ад, что Данте наверняка где-то в гробу перевернулся. – Аривидерчи, братишка, и не закипай, а то инсульт схлопочешь.
Не даю Тимоше опомниться или запустить в меня держателем для бумаг и скрываюсь за дверью, едва сдерживая себя, чтобы не послать этому зануде воздушный поцелуй.
Ну нельзя же вечно быть таким серьезным. Так жизнь скучна. А нашу жизнь определяет наше настроение и мировоззрение. Не зря же говорят, что иногда просто нужно изменить взгляд на проблему. Поэтому у меня в основном проблем и нет.
Хотя что я лгу сам себе? Пять лет кое-что меня доканывает, но я старался об этом не думать. И у меня это, как мне казалось, отлично получалось. Ровно до вчерашнего дня.