Грешник
Шрифт:
— Глинис, я же знаю, что ты не спишь!
— Тсс, ты разбудишь Сорчу, — раздался из темноты ее голос.
— Тогда давай выйдем, нам нужно поговорить.
— Мне нечего тебе сказать, — возразила Глинис. — Сорча со мной в кровати, так что ты можешь устраиваться на полу.
— Я прошу прощения за вчерашнюю ночь, — сказал он, понизив голос. — Я хотел наверстать упущенное сегодня.
— Со мной и с кем-то еще?
— Глинис, зря ты так, я этого не заслужил. У меня даже не было
— Я тебе не верю, — холодно возразила Глинис. — И я не хочу сегодня об этом говорить.
Алекс пытался ее вразумить, но это было все равно что вычерпывать море ведерком. В конце концов, ему надоело разговаривать в темноте с самим собой, и он лег на холодный пол и завернулся в свой плед. Алекса подмывало сказать, что в этом доме есть и другие постели, в которых его охотно примут, но он придержал язык, вспомнив о бурных ссорах между его родителями. В эту ночь его самым сокровенным желаниям точно не дано было осуществиться.
Алекс долго ворочался на твердом полу, но потом все-таки заснул, а когда внезапно проснулся, комната была залита солнечным светом. Он сел и увидел, что кровать пуста.
И вот на второе утро своей женатой жизни он снова пошел искать свою жену. Когда он проходил через зал, из-за ширмы выглянула его мать.
— Приведи своего отца! — потребовала она. — Мне нужно поговорить с вами наедине.
Меньше всего Алексу сейчас хотелось оказаться между отцом и матерью. Чего там они еще не поделили?
— Мама, позже. Ты не видела Глинис?
— О ней мне и нужно с вами поговорить, — сказала мать. — Алекс, это важно, поэтому пойди и приведи отца. Сейчас же!
Отца Алекс нашел в его спальне. Редкий случай, он был один. Вскоре все трое сидели в зале за небольшим столом, скрытым за ширмой. Алекс скорее предпочел бы вариться в кипятке, чем сидеть с ними двумя в тесном пространстве, но что было делать? Его отец откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и спросил тем резким тоном, который специально приберегал для матери Алекса:
— В чем дело, Мораг?
Мать Алекса открыла было рот, чтобы закричать на него, но потом с видимым усилием сдержалась.
— Фергюс, ты должен убрать из этого дома всех женщин, с которыми наш сын когда-либо спал.
Это ошеломляющее заявление мать Алекса произнесла спокойно и рассудительно, словно сообщала, что у них кончилась соль или что им нужна еще одна бочка вина. Алекс и его отец переглянулись, но оба были так ошеломлены, что не произнесли ни слова.
— Неужели вы, мужчины, такие дураки, что не видите, что происходит? — спросила она.
— Мама, я не представляю, о чем ты говоришь.
— Меня не удивляет,
— А что я, по-твоему, сделал? — Алекс чувствовал уверенность в своей правоте, что ему было в новинку. — С тех пор как я женился, я не притронулся ни к одной женщине.
Да он даже к своей собственной жене еще не притронулся! По крайней мере, на законных основаниях.
— Я рада это слышать. — Мать Алекса прижала ладонь к груди. — Значит, еще не поздно все исправить с Глинис и убедить ее остаться с тобой.
Алексу показалось, что земля уходит у него из-под ног. Он знал, что Глинис расстроилась, но неужели она уже собирается от него уйти?
— Мораг, что ты хочешь этим сказать? — спросил отец.
— Вы оба ошибаетесь, если думаете, что эти женщины не нашли способов дать Глинис понять, что они уже побывали в постели Алекса и намереваются оказаться в ней снова.
Алексу показалось, что мать говорит не только о Глинис, но и о самой себе, вспоминая молодые годы.
— И ты, Алекс, горько пожалеешь, если окажешься еще большим бабником, чем твой отец.
Алекс поднял руки.
— Я с ними просто шутил! Это ничего не значит.
— И откуда, интересно, Глинис может это знать? — спросила его мать.
— Я дал ей обещание.
— Точно так же, как делал до тебя любой гулящий муж на Шотландском нагорье. Включая ее первого мужа и твоего отца.
— Мораг, я не собираюсь менять уклад жизни. Поздновато…
Алекс перебил отца на полуслове.
— Папа, ты это сделаешь.
Сказав это, он встал и ушел искать свою жену.
Глинис Алекс нашел на берегу. Она бродила одна босиком, его прекрасная островитянка. Увидев ее такой, он испытал какое-то новое чувство, не имеющее ничего общего с желанием спасти свою гордость или получить мать для своей дочери. Он понял, что хочет, чтобы эта женщина была рядом с ним, чтобы она смотрела на него с улыбкой во взгляде.
Увидев Алекса, Глинис остановилась и стала ждать, пока он подойдет. Ветер раздувал ее юбки и развевал волосы. Она была очень хороша, но глаза смотрели печально.
— Присядем? — предложил Алекс.
Она напряженно кивнула. Алекс взял ее за руку, поднялся вместе с ней по берегу, и они сели в высокой траве, где было сухо. Все еще держа Глинис за руку, Алекс рассказал ей о своем разговоре с матерью и отцом.
— Я попытаюсь тебе все объяснить и говорить при этом только правду. — Он осторожно погладил ее руку. — Хотя кое-что из того, что я собираюсь рассказать, тебе не понравится.