Грешники
Шрифт:
За окном стемнело, уже почти ночь, в неярком оранжевом свете бра его спина и крепкие ягодицы кажутся совсем смуглыми.
Идеальное тело. Истинный дьявол.
Он взял полупустую бутылку. Вернулся ко мне и разлил по стопкам текилу. Придвинул блюдце с лаймом. И сыпанул соль на вазу-член.
– Выпьем, - посмотрел мне в глаза.
– Слижи соль. И пойдешь, Злата. Я тебя отпущу.
– Что?
Качнула головой.
Господи.
С этого всё и началось. Мне надо было сразу уходить, едва только начались эти странности, а теперь...что теперь?
Я
– Нет, - сползла с табурета, босыми ногами коснулась пола.
– Не буду. И что ты мне сделаешь? Не выпустишь? Что?
Он помолчал. Задумчиво опрокинул в себя текилу, просто так, без закуски.
И я повторила за ним, пытаясь заглушить рой мыслей, одолевающих меня.
Во рту разлилась сладость алкоголя, по горлу поползла горечь огня, разогревая тело.
– Что я сделаю?
– переспросил он хрипловато. Хищно усмехнулся. И шагнул, вплотную, за талию подхватил, на секунду поднимая в воздух.
И резко опустил на пол, на колени у своих ног. Рукой обхватил у основания толстый член.
– Не хочешь вазу, Злата. Оближи меня. Выбирай.
Глава 14
Его член у меня перед глазами.
И по всему телу дрожь бежит от не стихающих ощущений, что он четверть часа назад этим членом творил со мной.
Его предложение не доходит до мозга, я просто смотрю на крепкие мужские бедра, на густую растительность в паху, на его лапу, которой он обхватил сам себя.
Какой же толщины должен быть этот детородный орган, если его пальцы почти смыкаются на нем.
– Злата, - Савва шумно выдохнул.
– Если не можешь определиться, что для тебя приятнее - я помогу.
Движение другой его руки - и мои губы вплотную прижаты к бархатной горячей головке. Савва потянул меня за волосы, и я запрокинула лицо к нему, пальцами надавил мне на челюсть, и я открыла рот.
Он ворвался с размаху, протаранил меня сразу до горла, заполнил собой с таким нетерпением, словно у него отказали тормоза.
За волосы прижал мою голову к своему паху и шумно втянул носом воздух, толкнулся бедрами мне в рот, будто можно еще глубже, еще плотнее втиснуться в меня.
Звонко ударила ладонями по его ягодицам.
Он не отпустил, продолжая удерживать меня, с его членом во рту, прижатой к низу рельефного живота.
Во рту сладковатый вкус текилы, мой собственный и его терпкий, но я даже сглотнуть не могу, ничего не могу, лишь бью его ладонями и пытаюсь отстраниться.
Савва резко потянул меня назад, и член заскользил по языку, он выпрыгнул, шлепнув по моим губам, и я жадно глотнула воздух.
– Хорошо, - низко, чарующе выговорил он. И потянул меня к себе.
– Еще.
Он толкнулся в рот - ураган, сметающий всё на пути, влетел до горла, и сразу назад, от моих губ до блестящей головки повисла нитка слюны.
– Еще.
Еще. Еще.
Он управляет мной, вышибает из легких воздух, заполняет собой, одним собой, он тиран, доминант, господин, он сексуальный
Я шире открываю рот и впускаю его на всю длину, я подчиняюсь, подаюсь вперед и отталкиваюсь, стоит ему потянуть.
– Хорошо, - повторил он, выскальзывая. В пальцах сдавил мой подбородок, поднимая лицо. Встретились взглядами - я таких глаз ни у кого не видела, в такие глаза смотреть нельзя, но я не отворачиваюсь, стою на коленях в его ногах. Он мазнул пальцем по моей нижней губе.
– Теперь давай сама, Злата. Соси.
Это не просьба, и повторения я не дожидаюсь, губами обхватила упругую головку и накрыла ее языком.
Савва выдохнул со свистом, широкая ладонь накрыла мою макушку и замерла.
Он не управляет.
Сама вобрала член глубже, ртом по нему проехалась, губами впечаталась в поросль в паху. От волос идет слабый морской аромат, вперемешку с его, мужским запахом, я им дышу, вместо воздуха, отклонилась назад, и с размаху обратно к нему.
– Еще, Злата, - он расставил ноги шире, запустил пальцы в мои волосы, он массирует затылок, а я делаю приятно ему.
И от возбуждения схожу с ума.
– Злата, - Савва потянул за волосы у корней, заставляя выпустить член изо рта. Посмотрел в мое лицо, запрокинутое к нему и коснулся моих губ горлышком бутылки. В рот полилась текила, я жадно пью и струйки стекают по подбородку, смешиваются со слюной.
Он наклонился.
Подмышки поднял меня на ноги.
Едва не упала, схватилась за его бедра.
Его рот впился в мои губы, ладонь надавила на затылок, прижимая меня крепче, и язык горячей змеей заскользил во рту.
Почему же мне так хорошо.
– Подожди две минуты, - сказал он, отпуская меня.
И ничего не объясняя, вышел в коридор.
Осталась одна, стоять посреди кухни, на автомате потерла ладошкой мокрый подбородок и оглянулась на выход.
Показалось, что не две минуты прошло, а два дня, прежде чем его высокая плечистая фигура появилась в проеме, время так странно изменило свой ход, а я неосознанно крепко связала себя с этим мужчиной, как к месту приклеенная оставалась там, где он меня покинул.
Он в брюках и футболке - точно такой же, каким вечером дверь мне открыл. Молча прошел мимо, из шкафа достал черную банку и всю ее высыпал в мою пластиковую - соль.
– Слушай, соседка, - Савва приблизился и накинул мне на плечи рубашку. Как кукле, руки помог вдеть в рукава, застегнул пуговицы.
– Я даю тебе выбор. Бери соль и иди. Делай свой пирог.
Он повел меня к выходу.
– Если я тебе понравился, - продолжил, обнимая меня, - то возвращайся. С пирогом, - он едва заметно усмехнулся. Легко сдвинул щеколду на двери, с которой я мучилась и не справилась.
– Только, Злата, - Савва распахнул дверь в ночную прохладу и повернулся ко мне. Его взгляд стал серьезным, голос бархатистым.
– Если ты вернешься - это будет означать твое согласие. Довериться мне. Твое разрешение. Делать с тобой всё, что я захочу. Назад дороги не будет. Это понятно? Времени подумать - два часа.