Грешные дела

Томас Райннон

–  Нет! – Аврора поспешно закрыла дверь, прежде чем Изабель успела окончательносбежать.–Тыпростоменяудивила.Утебянетуроков?

Изабель посмотрела в землю. Безусловно, она не должна была быть здесь.

–  Толькоистория,-тихосказалаона,-госпожаБенсонхотелаиспытатьменя.

–  Похоже,ты стремишься пропуститьэто.

–  Этоскучно,-вздохнулаИзабель.–Япредпочитаюразговариватьстобой.

–  Тыне любишь историю? – Изабель покачала головой. – Я думала, истории тебе повкусу.

–  Я люблю истории! –

сказала она, и энергия появилась в выражении её лица практически в то же мгновение. – Людоеды, романтика, и… и всё! Но не такую историю, - она склонилаголову,внимательноглядянаАврору.– За исключением тебя, - добавила она. – Без людодедов и всевозможных фей. Но ты не история, ведь ты стоишьтут,передомной.

–  Всё, что есть в истории, однажды былотут,- сказала Аврора. – Это то, что делает мир интересным, - Изабель, казалось, так не думала. – Моя любимая история правдива, - добавила она. Или, по крайней мере, этовсегдаказалось для неё правдой,когдаона корпела над страницами, заучивая каждое слово.Когдаона делала вид,будтоона великая королева Алиссайя, одна в своей комнате. –Тыслышала историю обАлиссайе?

Изабель вздохнула, слишком болезненно и устало для восьми лет.

–  Алиссайя была одной из первых поселенцев в Алиссайнии, - монотонно проговорила она. – Она сделала эти земли гостеприимными и была великой королевой.

–  Ах! – Аврора схватила за руки Изабель ипотянулаеё в сторону кресла в центре комнаты. – Но знаешь ли ты реальнуюисторию?

Изабель покачала головой. Аврора глубокомысленно кивнула и опустилась на стул. Изабель устроилась у её ног, и её юбка волнами растеклась вокруг неё. Книга была на полке рядом с другими, совершенными и непрочитанными, но Аврора в ней не нуждалась. Она всё ещё могла вспомнить каждое слово.

–  Давным-давно, - сказала она, пробежав по волосам Изабель пальцами, - люди жили не в Алиссайнии, а за морем, на земле металла и дыма. Земля была красива и полна волшебства, но злые короли душиликрасоту,а магия очень скоро угасла и пропала.

–  Кактут!

–  Да, - тихо подтвердила Аврора. – Кактут.Недовольные своими правителями и полные отчаяния, смелые искатели приключений отправились через море, пока не увидели землю, что, казалось, светилась природной силой. Очарованные её грозовым небом, дикими лесами, озёрами, что былипохожина настоящее стекло, они решились поселиться на этой земле, назвав её в честь красивой юной дочери своего лидера, Алиссайи. Но у земли был свой разум, - продолжила она. – Вырубка деревьев, казалось, повернула существ против них, и земля словно больше требовала, чем поддавалась. Если бы они не поняли, как завоевать Алиссайнию, как подчинить её, то точно б умерли, но никто, ни одна душа не знала, что делать. Вот только Алиссайя отличаласьотвсех.Онабылатвоеговозраста,тызнаешь,когдапошлавлесисказала, что слышит шёпот деревьев. И она знала, как нашептать имобратно.

–  С помощьюмагии?

–  Своего рода магии, я думаю, - подтвердила её предположение Аврора. – Она успокаивала путь для своего народа и вела его всёглубжеиглубжев лес, указывая на каждое место,гдеонимоглибы жить. Не в городах, не замурованные и запертые – ав

маленьких деревнях и одном замке, скрытом среди деревьев, где никто не мог причинить им ни капельки вреда…

Рассказывая историю о хорошей,

терпеливой, добросердечной Алиссайе, которая принесла мир на земле и сделала всё возможное для этого, Аврора чувствовала, что знакомые прежде слова стали какими-то скрученными, спрятанными и иностранными. Словно они не подходили для этого окружающего воздуха. Алиссайя всегда казалась такой сильной ей, ребёнку – будущей королеве, которую все любили, которая встретилась с авантюристом на новой земле, что понял её. Она была так хороша. Так нежна. Все царственные черты её матери когда-то оставляли для неё такое огромное впечатление…

–  Что с нею случилось? – спросилаИзабель.

–  Она пропала.Говорят,в один прекрасный день она бродила по лесу и исчезла в тумане. Лес забрал её к себе, словно своюсобственность…

Всё это чушь, как теперь подумала Аврора. Она умерла. Все умерли.

–  Онавернётся?

–  Никто незнает.

–  Может быть, она – это ты. Всеговорят,что ты собираешься нас спасти! – воскликнулаИзабель,подпрыгиваянаместе.–Чтотывернёшьвнашмирмагию!

Магия. Впервые она услышала это слово и почувствовала, как в её животе всё скручивалось от странных ощущений. С такой властью, с таким влиянием… это грешно. Тем не менее, она не могла отрицать, что чувствовала странное удовлетворение при мысли о магии. Казалось, это имело важное значение – истинная власть позволила бы ей делать всё, что только захочется.

Конечно же, это невозможно. Она не была возродившейся королевой, которая, насамом деле, давно умерла, и, скорее всего, она не могла восстановить магию, как не могла вновь увидеть своих родителей. Но она и не могла разбить мечты Изабель. Она не могла подавить в себе это ощущение.

–  Может быть, - прошептала она, - можетбыть…

В тот же вечер весь двор собрался в банкетном зале для того, чтобы отпраздноватьпомолвку.Шёлковый занавес проходил через всюкомнату,скрывая импровизированную сценуотпосторонних взглядов. Присутствующие ждали на наклонных деревянных скамейках, шептались и шутили между собой. Скамейки формировали страннуюформу,похожую нагалочку,с двумя красно-золотыми тронамивцентредляпочётныхгостей.Аврорасиделаслева,сложиврукинаколенях, а рядом с неюРодриквозился со своим рукавом. Никто неразговаривал.

Финнеган сидел слеваотАвроры. Она не смотрела на него, но чувствовала на себе его слишком острыйвзгляд.

Невысокий человек обошёл занавес и обратился к толпе:

–  Здравствуйте! Это большая честь для меня сегодня выступать перед вами! По просьбе нашей прекрасной королевы, мыбудемпредставлять пантомимический рассказ, который, уверен, каждый из вас прекраснознает,чтобы возродить это в честь нашей принцессы, - он поклонилсяАвроре.

–  Прекрасно, - крикнул король.
– Начинайте!

Занавесь отодвинулась, открывая две фигуры, короля икоролеву,в странных нарядах.Королевапокачиваларебёнканаруках,изарфырождаласьстраннаямирная музыка. Аврора прижала руки к своим коленям ещё сильнее. Ей следовало ожидать этой слепой жестокости. Они собирались вновь продемонстрировать ей её же жизнь, словно это было лишь лёгким, простымразвлечением.

Финнеган наклонился ближе, шепча ей на ухо:

–  О,это прекрасно. Моя любимая история. Вамнравится? Она проигнорировалаего.