Грешные души
Шрифт:
Память не подвела её, и буквально через несколько шагов впереди показались сваленные мешки. Их было достаточно, чтобы можно было забраться и ухватиться за скат крыши невысокого дома.
– Я помогу тебе, – прошептала девушка.
Кейфл слабо усмехнулся.
– Кажется, это я должен тебя спасать.
– Ранена не я, – обеспокоенно и непонимающе возразила Ифе.
– Если выживем, напомни рассказать тебе о нормах поведения мужественных героев.
Аментет нахмурилась и подошла к стене. Здоровой рукой Кейфл
– Но ведь я не смогу тебя втянуть на крышу!
– Я же сказал, что справлюсь.
Даже с помощью хекау Ифе тяжело дался путь наверх. Вцепившись пальцами в раскалённое от солнца ограждение крыши, она мысленно зашипела: «Как же горячо!»
Но упрямо продолжила тянуть своё тело наверх. Оказавшись на крыше, Ифе тут же протянула руку взбиравшемуся вслед за ней Кейфлу.
– Да чтоб их всех пожрали бесы Та-Дешрет…
Ругающийся сквозь зубы, мертвенно бледный хекау из последних сил сделал рывок. Он повалился на раскалённые камни крыши с хриплым стоном.
– Надо заново перевязать плечо, – задыхаясь, сказала Ифе.
Хекау ничего не ответил. Он вообще удивлялся, почему до сих пор был в сознании.
Ещё несколько долгих мгновений беглецы лежали на нагретой солнцем крыше, пытаясь перевести дыхание. И прислушиваясь к крикам с улицы.
– Нас здесь всё равно найдут. И довольно быстро.
Ифе кивнула.
– Знаю.
– Не меджаи, так Анубис… Это ведь был он? Там, в лавке.
– Сам Каратель Осириса, – подтвердила девушка, – пришёл за нашими грешными душами.
– В таком случае я бы предпочёл умереть от руки бога, а не меджая, – с горькой ухмылкой сказал принц.
Ифе с трудом села на колени и оторвала от подола и так небогатого на ткань одеяния наложницы небольшой лоскут. А Кейфлу не хватало сил даже на то, чтобы застонать во время очередной импровизированной перевязки.
– Если ты отдохнёшь, можно попытаться найти артефакт для хека. И мы сами вернёмся в Дуат, – тихо сказала она. – Итог один, но так мы хотя бы избежим насильственной смерти.
Кейфл замер, отводя взгляд от Ифе.
– Не избежим.
– Что?
Закончив с перевязкой, аментет удивлённо посмотрела на принца, прятавшего глаза.
– Я не могу просто вернуть нас в Дуат. Единственный способ туда попасть, не будучи богом, – это смерть.
– Но ты говорил…
– Я никогда не говорил о возвращении. Это были слова Мересанх. А я лишь позволил тебе поверить в них. И, если пришлось бы, готов был вернуть туда по первому требованию.
– Убив?
Кейфл не ответил.
Сердце Ифе пропустило удар. Она не понимала, о чём говорил принц. Точнее, начинала понимать и противилась этому осознанию. «Все его поступки, слова! Он спасал меня не раз, он дал мне жизнь… – впервые в мысли Ифе закрался вопрос, который раньше не волновал её. – Зачем он дал мне жизнь? Зачем
Ифе показалось, что её ударили. По крайней мере тяжесть в груди была соизмерима такой боли. Собравшись с силами, она задала свой главный вопрос вслух.
– Зачем ты меня возродил, маа-херу Кейфл?
Юноша устало прикрыл глаза.
– Чтобы возродиться самому.
Такой простой ответ. Логичный. Но Ифе он причинил боль, почти такую же, как пальцы Карателя на горле или хватка меджая.
– Объясни.
– Ифе, не надо…
– Объясни мне!
Кейфл молчал. Ифе казалось, что почву выбили у неё из-под ног. Ей вспомнились слова Мересанх:
«Будь осторожна, твоё сердечко только-только начало чувствовать. А все принцы так любят их разбивать».
Наконец хекау заговорил. Тихо, надломленно, словно каждое слово причиняло ему боль.
– Ты наверняка удивилась, увидев меня с Мересанх. Но и для меня та встреча была неожиданностью. Маа-херу сказала правду – она увидела меня идущим мимо её виллы и поспешила наброситься с расспросами.
– Она узнала тебя?
– Да. Сразу назвала принцем. Но при жизни я точно не был с ней знаком.
Ифе молчала, ожидая продолжения рассказа. Но могла ли она верить хоть одному его слову?
– Мересанх говорила о текстах. Редких и даже запретных. Но всё это звучало как сказки… Я тогда подумал, что при жизни она служила в храме или знала кого-то из жрецов. Оттуда и наслушалась небылиц. Но её рассказ напомнил мне об одном папирусе. Он тебе знаком.
Ифе сразу поняла, что за папирус имел в виду Кейфл. О таком сложно было забыть.
– Тот, что я взяла первым в твоей библиотеке?
– Да. Собрание легенд, даже сказок, про богов и строение мира. Подобные читают детям знати, когда они не могут заснуть, – принц задумчиво склонил голову. – В этих текстах меня интересовало всего несколько строк.
Глядя на Ифе, он процитировал текст:
Добровольно пожертвовав силой богов…
Путь жизни откроет душа, что чиста.
Не своя, не чужая, не знавшая снов.
Лишь с ней возродиться сможет и тьма.
Девушка почувствовала звон в ушах. Привычный для аментет, но такой неестественный в мире смертных. Этот звук исчез так же внезапно, как появился.
– Ты снова слышала зов, да?
Ифе отвела взгляд, всё ещё не понимая, как теперь доверять Кейфлу.
– Я был уверен, что это просто слова. Пока ты не сказала, что папирус призвал тебя.
– Тогда ты решил, что это заклинание? Описание, как возродиться?
Кейфл кивнул.
– Все составляющие были на месте. Сила богов – твои крылья. Чистая душа, – Кейфл выразительно посмотрел на Ифе. – И тьма, которая может возродиться… Я.